Чернокожий собеседник почему-то разоткровенничался с незнакомым белым мужчиной и поведал ему, что попал в беду и наверняка очутится в тюрьме. На вопрос Минси, почему он совершил убийство, собеседник загадочно ответил: «Теперь-то мне это известно, а вам только предстоит узнать» («Now, that is for me to know and you to find out»).

После такого вот в высшей степени странного разговора Минси отправился по своим делам. А в понедельник 28 апреля, проезжая в трамвае по Форсайт-стрит мимо здания карандашной фабрики, он услышал разговор пассажиров о произошедшем здесь недавно убийстве девочки, на которую якобы напали на улице, а тело затащили в подвал. Уже после этого Минси прочитал о трагической смерти Мэри Фэйхан в газете.

Утром во вторник Минси направился к карандашной фабрике. По его словам, он был уверен, что на девочку напали именно внутри здания, хотя никакого объяснения такой уверенности в заявлении Минси нет. В холле фабричного здания страхового агента встретил чернокожий мужчина, который отказался показать ему место преступления, но ответил на все вопросы [сразу внесём ясность – это был «дневной» сторож Холловэй].

Через некоторое время, узнав из газет о задержании Конли, страховой агент явился в здание Департамента полиции и попросил показать ему задержанного. Из заявления Минси не совсем понятно, чем он мотивировал столь странную просьбу, но полицейские пошли ему навстречу и устроили неформальную очную ставку. И это притом, что Конли держали в строгой изоляции, никому не давали с ним общаться и даже суть данных им показаний стала известна с задержкой почти в 2 недели! Минси утверждал, что сразу же узнал Конли, который был облачён в тот же костюм, что и вечером 26 апреля и держал в руках ту же тёмную шляпу. А вот Конли заявил, что со страховым агентом незнаком, на пересечении Митчелл-стрит и Электрик-авеню 26 апреля не был и вообще не знает, где находится упомянутое место. Переговоры с Конли по словам Минси закончились тем, что он назвал Джима «плохим негром» и один из полицейских в штатском поднялся и открыл дверь, давая понять, что общение пора прекратить.

После этой в высшей степени сказочной сцены последовало не менее сказочное продолжение. Если верить Минси, он написал письмо солиситору Дорси, в котором спросил уважаемого юриста, обвиняется ли Джим Конли в убийстве Мэри Фэйхан? После чего добавил, что располагает важной информацией по делу. Самое смешное заключается даже не в нелепом и совершенно неуместном вопросе, заданном должностному лицу, а в том, что своё письмо Минси… не подписал! Да-да, вы поняли всё правильно, страховой агент отправил солиситору анонимку, но указал почтовый почтовый ящик, на который надлежало переслать ответ.

Как вы думаете, солиситор ответил анониму?

В общем, души блаженные порывы отклика должностных лиц не нашли и тогда Минси направил свои стопы к защитникам Лео Франка. Надо сказать, шаг весьма предсказуемый! Он сделал в присутствии адвоката Россера заявление, в котором клялся в правдивости своих слов и при встрече с журналистами подчеркнул, что виделся с Конли, «дневным» сторожем Холловэем и адвокатом Россером всего 1 раз в жизни.