Что оставалось делать сторожу? Беспрекословно выполнять новое поручение!

Вторая поездка потребовала больших затрат времени, нежели первая, но в конечном итоге всё у Фрэнка Бялка получилось как надо. Он привёз бутылку минеральной воды, спустился в подвал [в помещение колбасного участка] и громко постучал в запертую дверь. Через некоторое время загремел засов, и Адольф Лютгерт приоткрыл дверь ровно настолько, чтобы в образовавшуюся щель можно было просунуть руку. Бялк отдал владельцу фабрики покупку. За ту секунду, что дверь оставалась приоткрытой, сторож успел заметить, что дверь за спиной Лютгерта была плотно прикрыта. Дверь эта вела в помещение дубильного участка.

Владелец фабрики был явно озабочен тем, чтобы ночной сторож не увидел лишнего!

Что же последовало далее? После передачи бутылки минеральной воды — а произошло это около 23 часов или чуть ранее — Бялк вернулся к исполнению своих обязанностей сторожа. Он видел, что Лютгерт покинул подвал примерно в 3 часа пополуночи [т. е. уже 2 мая].

Перед уходом с работы в конце смены Бялк заглянул в заводскую контору. Там он увидел Адольфа Лютгерта, расслабленно сидевшего в кресле за столом и положившего на стол ноги. Казалось, он дремал. Сторож, стараясь не разбудить начальника, тихонько вышел.

Следующая смена Бялка приходилась на вечер 2 мая. Он заглянул в подвал, стараясь понять, что же там происходило ранее. Картину он увидел довольно необычную. Три массивных двери от коптилен, которыми прежде был накрыт средний чан, теперь были подняты и стояли у стены. Неподалёку от чана находился стул, явно принесённый из офиса — прежде его тут не было! Медные трубы, проведённые ранее от парового котла к среднему чану, отсутствовали, и ничто не указывало на то, что такая система подвода пара существовала прежде. Зато в средний чан был опущен рукав пожарного шланга, протянутый от водопроводной магистрали. По шлангу поступала холодная вода, которая уже переполнила чан и теперь проливалась на пол.

На полу в непосредственной близости от среднего чана была вывалена горкой некая вязкая субстанция, похожая на глину. Прежде Бялк не видел ничего похожего. По общему состоянию обстановки в подвале можно было решить, что некто убрал с чана закрывавшие его щиты [двери коптилен], разобрал паропровод от печи, вычистил чан и решил его отмыть, пустив воду из водопроводной магистрали.

В этом месте следует сделать важную ремарку: в первоначальных показаниях Бялка сообщалось, что странная вязкая субстанция, которую прежде свидетель никогда не видел, находилась возле среднего из чанов. Из этого можно было сделать вывод, что именно из него она и была извлечена. Впоследствии рассказ о местоположении подозрительной субстанции изменился — по словам свидетеля, субстанция была вывалена на пол перед одной из печей. Насколько мы можем сейчас судить, точка расположения субстанции переместилась на 8—10 метров.

Это довольно подозрительное изменение показаний детективы объясняли тем, что при первой беседе Бялк говорил на английском языке, который знал не очень хорошо. Именно проблемы с пониманием свидетелем задаваемых вопросов и сложности с корректной формулировкой ответов привели к тому, что полицейские поняли его слова неверно. В действительности же подозрительная субстанция находилась именно возле печи, о чём Бялк вполне определённо сообщил в ходе детального допроса, проведённого на немецком языке с использованием переводчика.

Фрэнк Бялк, лысый, непропорционально сложённый выходец из Силезии, говорил по-английски с сильным акцентом и имел довольно отталкивающую внешность. Его косноязычный и оттого казавшийся совершенно безыскусным рассказ о событиях ночи с 1 на 2 мая производил пугающее впечатление, благодаря чему Фрэнк сразу сделался одним из ценнейших свидетелей правоохранительных органов.