— Вы утратили память?

— Частично, — честно, не раздумывая ответил Джеймс.

— Да что вы говорите! И сколько же лет вы забыли?

— Около трех.

— Трех? Как интересно!

Ланарк поднялся с кресла и засунул цыпленка в стеклянную клетку.

— Прошу вас, заходите. Выпьете что-нибудь? Поверьте, чашка чая — лучшее лекарство от любых волнений!

Любезность доктора приятно удивила Джеймса.

— Э… спасибо, с удовольствием.

— Молоко? Сахар?

— Молоко. Без сахара. Благодарю вас.

— Молоко, без сахара, — повторил Ланарк и скрылся за дверью.

Джеймс осмотрелся. Чистенькая и опрятная лаборатория без окон, залитая светом длинных потолочных ламп дневного света. Стеклянные емкости с живыми цыплятами и емкости с куриными яйцами. На столе блокнот с галочками и крестиками на открытой странице, большие ножницы и маленькая морозильная камера. Рядом со столом стояла корзина, заполненная чем-то желтым и красным — Джеймс не успел разглядеть чем, потому что в эту минуту Ланарк появился в дверном проеме с чашкой в руке.

— А вот и я, — криво улыбнулся доктор.

Странная у него улыбка, подумал Джеймс. Улыбка человека, не привыкшего улыбаться.

— Садитесь, прошу вас, — предложил Ланарк. Джеймс оглянулся в поисках кресла для гостей, но его не оказалось. — Прошу в мое, — сказал Ланарк, а сам примостился на краешке стола.

— Не хочется затруднять вас… — начал Джеймс.

— Что вы, что вы. Вот чай. Заварил, как вы просили. Вижу, вам досталось и сейчас немного не по себе.

— Ну… по правде сказать, не очень-то приятно очутиться в одиночестве посреди пустого незнакомого коридора.

— Конечно, конечно, как я вас понимаю. Прошу вас, пейте. Сразу полегчает.

— Спасибо. — Джеймс сделал глоток. Вкус напитка показался ему странноватым, но он промолчал, не хотелось обижать гостеприимного доктора.

— Вы знаете, где может находиться моя одежда?

— Одежда? Не волнуйтесь, мы найдем ее. Сейчас позову кого-нибудь, чтобы вашу одежду разыскали. Ах, простите, какой же я грубиян! Забыл представиться. Доктор Ланарк.

Джеймс чуть было не ответил, что это ему прекрасно известно, но сдержался.

— А ваше имя?

— Джеймс Пэдью.

— А теперь, Джеймс, расскажите мне о потерянных трех годах. Все это так занимательно! Видите ли, я нейробиолог. Память — моя профессия. Особенно я интересуюсь амнезией. Весьма перспективное поле для исследований. — Доктор возбужденно потер руки. — Когда вы впервые осознали, что утратили часть памяти?

Джеймс напрягся. Его охватило беспокойство.

— Не знаю, — наконец ответил он. — Я понял, что утратил память, несколько месяцев назад, и это открытие потрясло меня. В то же время я отчетливо понимал, что и раньше об этом знал, а потом просто… забыл.

— Вы не возражаете, если я запишу наш разговор, Джеймс? Это удивительно! Прошу вас, продолжайте. Значит, вы забыли, что вы забыли?

— Звучит глупо, но по-другому не скажешь.

— А как вообще у вас с памятью, Джеймс? Вы многое забываете?

— Не знаю… наверное.

— А что именно вы забываете? Назначенные встречи? Места, куда положили какую-то вещь?

— Не совсем. Все словно… словно ускользает от меня.