Юстиниану понравился мальчик с красивым и добрым лицом, со светлыми и умными глазами.

— Мальчик, это ты исцеляешь парализованных? — спросил Юстиниан.

Амон-Pa не ответил.

— Скажи мне, как ты исцелил калек? — опять спросил Юстиниан.

— Парализованного исцелил Бог! — ответил Амон-Ра.

— Пусть будет так. Но если ты спасешь мою жену, я дам тебе столько золота, сколько ты сам весишь!

— Ваша жена вылечится, — ответил Амон-Ра спокойно, — но мне золота не нужно.

— А ты откуда знаешь, что вылечится? — удивился Юстиниан.

— Знаю. На это есть воля Бога, — ответил Амон-Ра.

"Вот детская наивность, не знает, что говорит", — с горечью подумал Юстиниан.

— А золото, почему оно тебе не нужно? Может быть, желаешь что-либо другое?

— Я ничего от вас не требую, — ответил Амон-Ра, — однако если изволите и сделаете одно доброе дело, оно украсит ваше достоинство.

— Хорошо, все сделаю. Садись в колесницу! — приказал Юстиниан.

Но до того, как сесть в карету, Амон-Pa успел попросить Иорама взять Филиппа под свою опеку.

Глава 33

Августа была дочерью известного греческого вельможи.

Пять лет тому назад для установления дружбы он пригласил к себе в гости римского вельможу Юстиниана и устроил в своем великолепном дворце большой прием. Тогда собралась там вся афинская знать — правители, просвещенные люди, поэты, философы, женщины благородных фамилий; их красота пленила всех. Танцы, песни, поэзия, острословие чередовались друг с другом.

И вот, в огромном зале, неожиданно для всех заиграли струны арфы. Все обратили свой взор к тому месту, откуда лились чарующие звуки. На возвышенной сцене ослепительно красивая девушка в белом шелковом платье держала в руках золотую арфу; ее тонкие длинные пальцы изящно прикасались к струнам, и арфа издавала звуки, от которых присутствующие застыли на месте. В зале зазвучала божественная музыка, возвышающая душу и сердце каждого, кто слышал чарующий голос девушки. По залу, как на крыльях ангелов, пронеслось: "Августа… Августа!.. "

Девушка-красавица играла и пела божественную песню о любви и бессмертии. У многих по щекам катились слезы.

Когда девушка закончила петь, и погасли последние аккорды арфы, в зале воцарилась полная тишина — люди долго не могли выйти из оцепенения. Но потом сразу загремела восторженная овация.

— Августа! Августа! Августа! — кричали все вместе.

Юстиниан потерял покой. Игравшая на арфе девушка была именно той, которая рисовалась ему в грезах, и которую не раз он видел во сне. Он искал ее, искало его сердце, и вот она здесь. Молодой римский вельможа понял, что приехал в Афины, ища свою любовь, и нашел ее, единственную; сердце его окончательно и на всю жизнь покорилось ей.

Он без нее в Рим не вернется.

Ни секунды не медля, он обратился к своему гостеприимному хозяину и пылко с нетерпением спросил:

— Друг, кто эта девушка?

— Августа! — ответил с улыбкой греческий вельможа.

— Почему она здесь?

— Она моя дочь!

Юстиниан не нашелся сразу, что сказать. Конечно, его друг понял, что Августа покорила сердце молодого римлянина. Юстиниан встревожился, а что если она имеет жениха, может быть, она уже замужем? Как же сказать своему другу, что без нее он из Греции не уедет? Юстиниан призвал к себе всю свою юношескую искренность и смелость, взглянул в глаза хозяина и пылко произнес:

— Мой добрый друг, если уста мои произнесут сейчас что-то недостойное, отведи от меня взор, и я все пойму! Дай мне в жены красавицу Августу, и я буду любить ее до конца жизни!

Греческий друг не отвел от него взора, он заглянул еще глубже в его глаза, ища в них подтверждение с чувством сказанных слов, и потом произнес с улыбкой и доверием:

— О, великий Юстиниан! Я был бы счастлив породниться с тобой, но без согласия Августы я ничего не могу обещать! Объяви сам ей об этом и от нее же получи ответ!

— Тогда я это сделаю немедленно! — произнес Юстиниан и решительно направился к Августе, которая все еще стояла на возвышенном месте, застенчиво улыбаясь, ибо аплодисменты не стихали.