-  Это опера такая была, вы, наверное, не помните… «Иисус Христос - суперзвезда». Просто у меня английский такой…

    -  Нет, «Jesus Christ» я узнала… На другом. - Она помялась. - Вы меня сперва из кухни выпускать не хотели… Потом собака с моей шапкой бегала…

    -  Это он так играет, - сказал Сигизмунд. Теперь ему стало неудобно еще и за пса.

    -  Вы с кем-то разговаривали по телефону, - продолжала Вика, - а я вошла случайно… Я за собакой вбежала… Волей-неволей подслушала… Извините, я не хотела, страшно неудобно вышло… Чисто профессиональное любопытство… Я германист все-таки… И язык германский - явно германский… А я его не узнала, не смогла идентифицировать…

    Некоторое время они сидели и, как два благовоспитанных самурая в японском историческом боевике, усиленно извинялись: Сигизмунд - за то, что обматерил и взашей вытолкал, Вика - за то, что какие-то интимные речи подслушала и желает теперь знать подробности…

    Наконец настало время отвечать. На прямой вопрос трудно было не дать прямого ответа. И тянуть с этим больше не удавалось.

    Сигизмунд побарабанил пальцами по столу и сознался:

    -  Я не знаю, что это за язык.

    Повисло молчание. Что называется, мент народился.

    Потом Вика очень осторожно осведомилась - будто лед пробовала, не треснет ли под ногой:

    -  То есть как - не знаете?

    -  Ну так… У меня знакомая была… Она говорила на этом языке. Других языков не знала. От нее и набрался слов… Объясняться-то как-то надо было…

    -  Это вы ей звонили? - спросила Вика и тут же смутилась. - Извините…

    -  Нет, - сказал Сигизмунд и смутился еще больше. - Это я в пустую трубку говорил. - И пояснил: - По пьяни. По пьяни чего только не сделаешь…

    -  А эта ваша знакомая - она откуда?

    -  Не знаю.

    Вика подумала немного и вдруг решилась:

    -  Это та девушка, которая пропала?

    -  Вам Анастасия рассказывала? Да, она.

    Вика подумала, покусала нижнюю губу.

    -  Вы знаете, я не из пустого любопытства спрашиваю. Может быть, мы сумеем ее разыскать… Для начала нужно бы все-таки установить, на каком языке она говорила. Думаю, я сумела бы это сделать.

    У Сигизмунда вдруг вспыхнула безумная надежда. Кое-как он сумел подавить ее и лишь вяло выдавил:

    -  Да?

    Вика кивнула. Исключительно ловко извлекла из сумки блокнотик и авторучку. Авторучка была обычная, а блокнотик красивый, в пестром тканевом переплетике.

    -  Если бы вы меня снабдили минимальным лексическим запасом…

    Сигизмунд, напрягшись, назвал несколько слов. Вика быстро записала и повернула блокнот к Сигизмунду:

    -  Так?

    Слова были записаны значками международной транскрипции, смутно знакомой Сигизмунду по ранним годам изучения английского. Только там были еще какие-то дополнительные закорючки.

    Сигизмунд замялся.

    Вика повернула блокнотик к себе и стремительно накидала еще несколько вариантов.

    -  Может быть, так?

    -  А как это читается?

    Вика с готовностью, тщательно артикулируя - Сигизмунд обратил внимание на ее накрашенные хорошей помадой губы и белые, ровные зубы - несколько раз произнесла слово «гайтс».