-  Не знаю! Не знаю я, Стрыйковский, сколько он еще протянет! Может быть, день! Может, десять лет! Ничего не знаю!

    -  Может, заинтересовать… власти… или банк какой-нибудь… все-таки исследования… - забормотал Сигизмунд.

    -  У властей денег нет канаву по-человечески выкопать. Все разворовано. А документации, между прочим, все равно никакой не осталось. Лавруша по своему ведомству все уничтожил. А Найденов - по нашему. Тю-тю, концы в воду. В прямом смысле.

    -  Так что же делать? - растерянно спросил Сигизмунд.

    -  Вы прямо как тимуровец: сразу делать. Сходите дров наколите… Ждать! Больше ничего не остается. Вы - наследник, других нет. Не родились.

    В голове Сигизмунда вдруг мелькнула совершенно идиотская картина: он, Сигизмунд, голый, в кожаном фартуке и мастерком в руке, передает тайну Анахрона подросшему Ярополку… Масоны, блин.

    -  Ну хорошо, - сдался Сигизмунд. - Ответьте мне на прямой вопрос, НЕ ВИЛЯЯ: я смогу вернуть ту девушку?

    Федор Никифорович посмотрел на Сигизмунда в упор и после краткой паузы ответил:

    -  Нет. Отсюда вы не можете ничего. Вы можете как рыбак в лодке сидеть и ждать - авось клюнет. Единственное что - рыбка ваша сорвалась, глядишь и всплывет.

    -  Это как? - не понял Сигизмунд.

    -  Кверху брюхом, - рассердился Федор Никифорович. - Неужто не понимаете? Хорошо, представьте себе генеалогическое древо. Огромное, разветвленное, с множеством ветвей. Представили?

    -  Представил, - угрюмо сказал Сигизмунд.

    -  Хорошо. Теперь представьте себе, что на этом дереве есть ветки, от которых не отходит новых ветвей. Так сказать, тупиковые.

    -  Представил.

    -  В теории Анахрона такие ветки соответствуют людям с малой «бытийной массой». Эти люди могут быть либо больны, нежизнеспособны, либо обречены в силу каких-то внешних факторов. Например, войны или просто личной склонности к риску. Эти люди - в тамошних условиях - не определяют будущего. Скажем, они не дадут потомства.

    -  Ну.

    -  Анахрон переносит любой объект, лишь бы он был подвижным и соответствовал заданным параметрам массы. Точнее, ПЫТАЕТСЯ перенести. Если объект обладает большой «бытийной массой», Анахрон не может его перебросить, и объект возвращается в изначальную точку.

    -  Живой? - ядовито поинтересовался Сигизмунд.

    -  Эта проблема не изучалась. Поскольку в ходе наших экспериментов изменений в историческом процессе не наблюдалось - это мы отслеживали специально - то, вероятно, все объекты возвращались назад живыми и невредимыми… Вы поймите, мы очень торопились. От нас требовали быстрых результатов. Время было такое…

    -  Угу, - сказал Сигизмунд. - И к чему вы это?

    -  Ваша девушка обладала малой «бытийной массой». Вероятно, в скором времени ей предстояло погибнуть. Поэтому Анахрон ее благополучно переправил.

    -  А почему, кстати, ее перенесло не в приемную камеру? - спросил Сигизмунд.

    Федор Никифорович пожал плечами.

    -  В ходе экспериментов подобные сбои наблюдались. Возможно, сказалась расфокусировка… Радуйтесь, что она не оказалась в двадцати метрах над землей… или под землей. Ничего удивительного. После того, как мы установили терминал на канале Грибоедова, землю еще несколько раз тревожили.