Вначале, пользуясь трубой как копьем, изо всех сил ткнул ею в грудь первым поднявшегося с пола чистильщика.

Попал в то место, где шея переходит в грудь. Очень уязвимое место. Труба вошла в основание горла и уперлась в позвоночник, разорвав мягкие ткани в кровавое месиво. Сила удара была такова, что беднягу выбросило из люльки. Переломившись через ее тросы, он рухнул вниз. Но умер чистильщик не тогда, когда его тело упало на стоявшие внизу мусорные металлические баки, и даже не во время скоростного полета. Он умер в тот момент, когда стальная труба с силой врезалась в основание горла.

Тем временем второй успел подняться, достал из-за спины пистолет с глушителем и навел его на Диму Эфесского, прицелившись в точку на лбу, над переносицей, куда привык целиться всякий раз, совершая контрольный выстрел.

Успех одного и неуспех другого зависел от долей секунды.

Диму спасла реакция. Во времена своей ментовской службы он не был выдающимся стрелком. Это уже потом, на киллерской службишке приноровился попадать в цель с разных дистанций, в статике и на бегу. А вот навыки, полученные от занятий вольной борьбой, не раз спасали его.

Быстрый прием, и противник в партере.

Дима успел сделать круговое движение уже поднятой металлической палкой и нанес резкий удар. Из-за тросов, на которых держалась люлька, он не мог достать чистильщика, палка врезалась бы в тросы. Но, чуть разогнувшись, Дима ухитрился ударить по колесику, через который были перекинуты тросы. Колесико вылетело от удара из гнезда. Люлька со все возрастающей скоростью полетела вниз.

Все еще держа в стиснутых пальцах железную палку, Дима перегнулся через перила лоджии. Его взгляд еще успел перехватить движение люльки, его уши еще услышали предсмертный вопль ужаса второго чистильщика. И вот уже донесся тупой звук удара тяжелой люльки об асфальт. Краем она задела железный контейнер с мусором, что добавило в симфонию звуков еще и жесткий металлический скрежет. Люлька перекосилась от удара о контейнер, и тело изуродованного при падении от многочисленных открытых переломов и сотрясения мозга чистильщика, вылетев из люльки, шмякнулось по причудливой прихоти судьбы точно рядом с трупом умершего минутой ранее первого чистильщика.

Хотя, как показалось Диме, и люлька, и тела чистильщиков упали так удачно, что у полицейских, которые окажутся во дворе в самые ближайшие минуты (разбор ситуации смерти миллионера еще не был закончен афинской полицией, наводнившей отель, и сориентироваться во вновь возникших обстоятельствах профессионалам не составило бы труда), не должно было возникнуть оперативного интереса именно к тому номеру, в котором остановились они с Алисой, Дима решил не рисковать.

Он еще не знал о гибели верной подруги. Она тоже была профессионалкой и, он был уверен, не стала бы возвращаться после акции, не отследив все возможные варианты. А появление чистильщика для любого киллера — такой вот возможный вариант. Потому Дима правильно решил, что в эту минуту особая опасность грозит именно ему. На него охотились чистильщики, он их «замочил»; в отеле полно полиции; вот почему, быстро собрав свои вещи, не тронув вещи Алисы, он вышел в коридор, защелкнув замок двери. Ключ на всякий случай оставался у него: за номер заплачено на двое суток вперед. Тут еще возможны варианты. А пока надо как можно скорее покинуть отель.

В день «поселения» он тщательно, как всегда это делал, изучил все варианты отхода. Так что тратить время на разведку не пришлось.

Быстро пройдя по коридору направо до конца, отмычкой открыл дверь, ведущую на «черную», служебную лестницу, пошел в крохотный тамбур, на служебном лифте спустился в подвал. Там он спрятал сумку с оружием и снаряжением. Не хватает попасть в руки полиции на выходе со всем этим арсеналом.