— Короче, — жестко остановила развеселившуюся не к месту и не ко времени Мадам. — Бригаду Гали положи «на дно». Пусть пару недель замрут. У них, я знаю, есть свои блат-хаты. На них ментам никогда не выйти самим. А мы им пока помогать не будем, ясно?

— Что значит пока? — удивилась Мадам.

— То и значит. Если Муромцев потеряет следок к Гале, снова дадим ее бригаде задание. А пока пусть заглохнут.

— Им втроем лежать в кайф, — хохотнула Мадам, демонстрируя знание интимных подробностей личной жизни бригады, выполнявшей спецзадания самой Хозяйки. Хозяйка не показала в связи с этим своего раздражения фривольным настроением Мадам:

— А мне нужна коллекция Луиджи Пролонгетти. Хороший покупатель на нее есть в Гамбурге. Я в Хельсинки договорилась о переправке коллекции из Суоми в Германию паромом, купила «коридор» на границе и курьера.

— Не врублюсь, в чем проблема? У нас бригады по стране...

— Нужно тонко сработать. Коллекция в хорошо охраняемом доме.

— Ой, ой, я дрожу от страха. Да нам хоть музеи Московского Кремля взять, был бы приказ...

— Луиджи — итальянский дипломат, живет на Кутузовском, в доме, где когда-то Брежнев жил. Там, кроме обычной охраны, еще и сексотов стая пасется, не углядишь. Тонко надо, тонко. Засыплется бригада, всех потянет.

— Ой, держите меня четверо! Куда потянет, Ирина Юрьевна? Да у нас за каждой бригадой чистильщик идет! Не было проколов и не будет.

— Ты меня слушай. И не перебивай. Тонко — значит, тонко. Во-первых, охрана. Во-вторых, Луиджи — личный друг президента. Он ему какую-то фарфоровую кружку XVIII века подарил, когда Боряшка в Риме был. И вообще они даже похожи друг на друга: высокие, вихрастые, широкоплечие...

— Я думала, итальянцы мелкие, худенькие...

— Он с севера, из Милана. Светлый волосом, крепкий. Дружат даже домами, жены кулинарными рецептами обмениваются. Если взять коллекцию, шуму будет много. А если, не дай Бог, замочат хозяина...

— А это обязательно?

— Не исключено. Дело в том, что у него квартира на охране, на сигнализации, дверь с сейфовыми замками. Проще простого проникнуть в квартиру, когда там хозяин. А это, сама понимаешь, чревато. Если им удастся проникнуть в квартиру, взять коллекцию, чтобы владелец их не увидел в лицо и не мог затем опознать, пусть живет.

— Задачка не для дураков...

— Я и говорю. Надо создать бригаду специально для этой операции. На дело пойдут Матрена и Екатерина Васильевна Алимова.

— А после операции?

— По обстановке.

— Послать чистильщиком Дикую Люсю?

— Да. Пожалуй, да... Точно, Дикую Люсю. Она быстрая, сумеет обеих убрать. Только продумай, чтобы коллекцию они передали курьеру вскоре после акции. И тут же Дикая Люся в дело. Темп, темп! Упустишь время, темп потеряешь. И вклинятся менты или парни Муромцева.

— Брать всю коллекцию?

— Нет. Фарфор не надо. Только серебряные табакерки.

— Матрена-то хозяина замочит. Это не проблема. А сумеет Алимова без накладок взять коллекцию и зачистить место?

— Сумеет. Я ее уже пробовала в Осло.

— Где-где?

— Я ее с собой в Осло брала. Она там в незнакомом городе, без знания языка, выполнила акцию. Взяла ночью в городском музее картину Мунка. Это заказ барона Патриксена из Питера был. Он страстный поклонник этого художника, а у нас Мунка в музеях — раз-два и обчелся. Кажется, в Пушкинском в Москве одна работа, мужик или две девицы на мосту. Мне-то он не сильно нравится. Но есть заказ, надо работать. Так вот, Алимова одна пошла на дело и сработала грамотно и по отключению сигнализации, и по идентификации объекта, и по зачистке места.

— Не жаль ее терять после акции у Луиджи?

— Жаль.