Он запихнул в рот Стэнли тряпку, чтобы приглушить его крики, и принялся за работу быстрыми, точными взмахами бритвы. Кожа легко отделялась от мышц. С помощью рыболовных крючков он закрепил ее края на кончиках ушей Стэнли.

— Учти, этот этап мы уже миновали. Теперь тебе придется рассказывать мне правду.

Стэнли кивнул. Из его глаз брызнули слезы, и он сдавленно замычал, когда соленые струйки побежали по сырому, выставленному напоказ мясу его щек.

— Считай это демонстрацией, — произнес Следователь, поднимая со стола коробку соли.

Потянулся за кляпом во рту Стэнли, затем замер. Два отворота кожи, растянутой по обе стороны лица, с их рисунком красных и голубых вен, поразили его гротескной красотой; они напоминали крылья мясной бабочки, тельцем которой служил нос Стэнли.

Покачав головой, Следователь вынул кляп.

— В холодильнике, — взвизгнул Стэнли. — Загляни в холодильник, я сделал это для инициации. Я расскажу все, что знаю, только, пожалуйста, не убивай меня…

И Стэнли поделился с ним некими весьма интересными сведениями.

Семь часов спустя

Протянув затянутую в окровавленную резину руку, Следователь немного приоткрыл шторы спальни, впуская внутрь лучик поднимающегося солнца. Стояло раннее утро. Мальчишка-почтальон развозил газеты. В доме через улицу мать семейства поцеловала на прощанье мужа, спешащего подвезти детей в школу. Следователь смотрел на них с сожалением.

Никки сидела за столом на кухне. На крышке стола были рассеяны всевозможные инструменты со следами крови.

— Знаешь, чем она любила заниматься в свободные дни? — спросила у Стэнли Никки. — Без всякого макияжа, в мешковатых шмотках, в бейсболке выходила на улицу и пробовала знакомиться с парнями. Серьезно говорю. Она не пошла бы в таком виде в бар, но любое другое место годилось: парк, библиотека, какой-нибудь хренов магазин на углу. Говорила, ей хочется познакомиться с человеком, в голове у которого было бы что-нибудь кроме траханья. Я сто раз ей говорила, всем мужикам только это и нужно… единственная разница между ними состоит в том, что некоторые готовы за это платить. К счастью для нас.

Она помолчала, доставая сигарету.

— Если только не появится придурок вроде тебя, Стэнли, и не накроется все наше счастье.

Никки прикурила, зажав зажигалку дрожащими пальцами.

— Я миллион раз репетировала слова, которые собиралась тебе сказать, сукин ты сын. Что я скажу, когда наконец доберусь до тебя. А теперь нет уже никакой долбаной разницы, скажу я их или нет. — Покачав головой, она невесело фыркнула.

— Но я все-таки скажу кое-что. На самом деле ее звали Джанет, а не Женевьева, и… люди любили ее. Она была хорошим человеком. Ей нравились веселые диско-ритмы, она обожала ходить по магазинам, а еще она любила старые машины пятидесятых и пить пиво, и она вовсе не была дурацким трофеем, который ты засунул в коробку из-под ботинок после того, как убил ее, больная ты скотина!

Одно из глазных яблок Стэна свешивалось из глазницы. И нелепо закачалось на щеке, когда он вздрогнул от ее крика.

— Убейте меня… — пролепетал Стэнли.

— Всего-то? Нет проблем, мать твою!

Схватив резак, она занесла его над головой.

Прежде, чем она могла опустить орудие, Следователь перехватил ее руку.

— Нет.

В ярости Никки развернулась к нему:

— Какого еще хрена? Ты сказал, что закончил с ним!

— Так и есть. Но я не могу позволить тебе сделать это.

Слезы гнева и скорби омыли лицо Никки.

— Он убил мою подругу, черт тебя возьми!

— Знаю.