— Я видела в вас человека, на которого можно положиться и которого можно любить, — не спеша произнесла она. — Я думала, вы ответите на мои чувства, иначе я не позволила бы вам прикоснуться ко мне. Но вы предлагаете неприемлемую для меня интрижку. Вы соблазняете четырнадцатилетнюю девочку, господин, и вам остается только благодарить судьбу за то, что вы не довели свой злой умысел до конца!

— Тебе четырнадцать лет? — спросил он и остался стоять с разинутым ртом.

— Да, четырнадцать. И я дочь генерала. «Прости, папочка фенрик, — подумала она, — что я так повысила тебя в чине!»

— Генерала?

Он был настолько потрясен, что мог только повторять сказанные ею слова.

— Уберите свои руки!

Он автоматически подчинился. Юбка ее опустилась на прежнее место. Он попятился.

— Что это… Что это вы шептали мне? Что-то о том, что я лишусь власти и начну все сначала?

— Так оно скоро и будет. Прощайте, господин!

— Эй… подождите! Ваш отец генерал… Будьте добры… не говорите…

— Я еще подумаю. Надеюсь, я проведу спокойную ночь? Ваши солдаты…

— Это я беру на себя. Примите мои нижайшие извинения… прошу вас…

Боже, каким смирным он вдруг стал! Уйдя в свою комнату, Тула заперла дверь.

Она сидела на кровати и не могла лечь спать. Больше всего ей хотелось сейчас же тронуться в путь, среди ночи, но коню нужен был отдых.

Боже, к кому обратиться ей в своей нужде? Ни к кому! Никто не мог помочь «меченой» дочери Людей Льда, разрываемой изнутри на части!

13

Рано утром Тула села на коня и стала из-за деревьев наблюдать за постоялым двором. В глазах ее горел такой опасный огонь, который испугал бы даже Хейке. В глазах ее сверкала ненависть, жажда мести, злоба.

Но прежде всего в глазах ее была обида. «Мое самолюбие уязвлено, — думала она, — и я знаю, что во многом здесь моя вина, но он-то об этом не знает. Он напал на меня в коридоре, не дал мне возможности защищаться. Но ему вовсе не следует знать о том, что я сама решила заманить его в свои сети!»

Но не таким способом! Не так грубо, примитивно и унизительно! Ее снова начал душить бессильный гнев. Никто так не вел себя с Тулой Бака!

Никто не посмеет вести себя так с ней безнаказанно.

Солдаты стали выходить по одному и группами. Наконец на лестнице показался он, такой высокомерный, такой ненавистный!

«Сейчас мы посмотрим», — подумала Тула и произнесла новое заклинание.

— Становись! — скомандовал он.

Солдаты повернулись и посмотрели на орущего унтер-офицера, после чего спокойно продолжали болтать друг с другом.

«Подействовало! — взволнованно подумала Тула. — Мое заклинание подействовало!»

А в это время он крикнул так, что лицо его посинело:

— Становись, я сказал! Мужчины снисходительно посмеивались. И тут вышел другой офицер. И ветер донес до Тулы его слова:

— Что здесь происходит?

— Эти жалкие рекруты отказываются выполнять команду. Это неслыханно, это… Второй офицер крикнул:

— Становись!

И солдаты моментально стали в строй на свои места.

Но когда тот, кого Тула считала своим врагом, скомандовал: «Налево!», они продолжали стоять неподвижно.

Тогда второй офицер сурово спросил их, что означает это неподчинение дисциплине.