И Тула поняла, что, благодаря ее вмешательству, солдаты будут строго наказаны. Обратив взгляд на второго офицера, она произнесла длинную и непонятную тираду.

И один из солдат ответил своему начальнику:

— Лейтенант, мы узнали, что сержант…

Но тут ветер подул в другую сторону, и до нее донеслись лишь обрывки слов: «… гуляка… развратник… разжалован в звании…»

Лейтенант мрачно посмотрел на сержанта.

Тогда Тула тронулась в путь. На лице ее появилась зловещая, жуткая улыбка.

До возвращения домой у нее оставалось еще много дней.

И это было очень кстати. Она была слишком взбудоражена, чтобы появиться на глаза родителям. Пока было еще рано. К тому же ей необходимо было встретиться еще кое с кем. С тем, кто был для нее спокойной и надежной гаванью. С ним ей не нужно было притворяться, с ним она могла быть сама собой, Тулой Бака.

Теперь она не знала, что же представляет собой эта Тула Бака.

Последняя встреча с самоуверенным сержантом больно ударила по ее самолюбию. И не потому, что он плохо вел себя по отношению к ней — с этим она уже разобралась. Ее мучила мысль о собственном поведении. Как она могла поддаться соблазну и наказать его? К тому же так жестоко. Неужели он действительно заслужил это?

В тот момент она чувствовала к нему только ненависть и жажду мести.

К вечеру Тула прибыла в Вехьо совершенно разбитая. Магазины еще не закрылись, и она поскакала по знакомой улице, остановилась, спешилась, привязала коня.

Маленькая лавочка…

Глаза ее расширились от удивления, когда она увидела витрину. Она была чистой, пыли совсем не было, в ней красиво разместились четыре инструмента.

Кто-то другой хозяйничает здесь?! Она вошла, звякнул дверной колокольчик. Как хорошо было внутри! Чистая, процветающая мастерская! Все лежало на своих местах, все было красиво разложено на полках и производило изысканное впечатление.

Она услышала звук катящейся тележки.

Въехав в лавку, Томас остановился в дверях.

— Тула… — прошептал он, и его лицо сразу просветлело. — Мои друзья сказали мне, что ты никогда не вернешься назад и что мне не стоит питать напрасных надежд и попусту изводить себя, но я знал, что ты придешь. То, что было у нас с тобой… Но ты так долго отсутствовала.

— Да, — опустошенно ответила она. «Господи, вот я и дома… и зачем только я уезжала?.. дай мне побыть здесь…»

— Здесь так хорошо, Томас. А ты… Кажешься таким крепким и сильным.

— Да, я много бываю на свежем воздухе.

— Ты говорил о своих друзьях…

— Да, о музыкантах. Они часто приходят ко мне и помогают. И мы о многом болтаем.

Как произошли эти перемены? Ну, конечно, она знает, в чем дело. Хейке! Посещение Хейке. Он приложил к жизни Томаса свои руки. Он настроил его на процветание.

Хейке повсюду сеял добро. А она сама — только зло!

— Ты давно уже вернулась домой? — спросил он, радостно улыбаясь. — Родители, наверное, рады были встрече с тобой?

Вот оно, человеческое тепло!

— Я еще не была дома. Я приехала сюда прямо из Норвегии.

Томас еле слышно прошептал:

— Значит, ты сначала заехала сюда? Ко мне? Тула села на корточки, прислонившись спиной к стене и закрыв лицо руками.

— Тула, — мягко произнес он. — Ты пережила что-то плохое?

— Да. Я сама виновата. Он неуверенно усмехнулся.

— Что-то мне не верится.

С трудом удерживаясь от слез, она сказала:

— Ах, Томас, Томас, если бы ты знал! Подъехав к ней, он погладил ее по волосам.