Дерзость американца была поистине дьявольской, но даже Раджит Капири втайне восхищался его нахальством.

— Посмотрю, что можно сделать, мистер Магуайр. Сосредоточьтесь на безопасности Дэвида Айшега.

В другом доме, менее чем в пяти милях от здания, где встречались детективы, перед зеркалом стояла обнаженная женщина. Она провела длинными пальцами по рукам, погладив шрамы и синяки. Руки были единственными частями тела, которые были ей знакомы. Реальны. Она различала на лице первые признаки возраста, начавшие преследовать ее в последние месяцы: веер морщинок вокруг глаз и губ, отчетливые фиолетовые тени под глазами, более глубокие канавки, идущие вниз от носа.

Ей хотелось плакать. Не потому, что она стареет. А потому, что ее лицо стало лицом незнакомки.

Ей хотелось плакать. Но нельзя. Она не должна. Нужно оставаться сильной. Ради сестры. Сестра в ней нуждается.

Женщина отчаянно цеплялась за эти мысли, как новорожденная обезьянка цепляется за мать. Ради этого она живет.

— Почему такая грусть? — Мужчина подошел сзади и стал целовать ее шею и плечи. По-видимому, это должно было выразить нежность, но она чувствовала только его власть над собой. И ледяной холод.

Женщина вздрогнула.

— Все в порядке. Я просто устала.

— Попытайся заснуть, мой ангел.

Она так изменилась с их первой встречи. В отличие от него. Он оставался прежним внешне и внутренне. Все еще ослеплял. Его красота была постоянной, как солнце, и неизбежной, как смерть. Несколько месяцев назад она мечтала о побеге. Теперь же знала, какой глупой была. И надеялась только на сестру.

Он обещал, что скоро ее сестра будет свободна.

Глава 26

— Доброе утро, мистер Айшег. С возвращением.

Дэвид улыбнулся секретарю.

— Спасибо, Саша. И я рад вернуться.

Как ни странно, он сказал правду. Какой бы идеальной ни была его нынешняя жизнь, Дэвид Айшег был не прочь вернуться к реальности.

Его медовый месяц был абсолютно волшебным. После церемонии венчания в очень узком кругу в католической церкви на Видьянагара, на которой присутствовали только Кави, шафер Дэвида, и Рейчел, коллега Сары Джейн, счастливая пара вылетела в Англию сообщить новости престарелой матери Дэвида, прежде чем отправиться в большое европейское турне.

— Как, по-твоему, она когда-нибудь смирится с этим? — спросила Сара Джейн, когда они бродили по венецианскому собору Святого Марка.

— Кто? С чем? Тебе нужно отучиться говорить загадками, дорогая, иначе я подумаю, что женился на составителе кроссвордов «Таймс».

— Твоя мать. Она переживет, что ты женился на католичке и к тому же настолько ниже тебя по положению?

Дэвид остановился и сжал ладонями совершенное лицо Сары Джейн.

— Ниже меня? Ты настолько выше, что у меня голова кружится, когда я смотрю на тебя снизу вверх! — Он поцеловал ее и отшатнулся, схватившись за виски. — Видишь? Уже начинается приступ.

— Идиот, — хихикнула Сара Джейн.

Дэвид был не из тех, кто делает глупости или сходит с ума из-за женщины. Но он полностью одурел из-за жены и хотел, чтобы весь мир об этом знал. Они селились в самых лучших отелях в самых романтических городах: «Георге V» в Париже, «Хасслере» в Риме, «Дорчестере» в Лондоне, «Даниели» в Венеции. Они занимались любовью в номерах люкс в пентхаусах, в заново оборудованном личном самолете и на палубе суперъяхты «Клотильда», когда совершали круиз по Средиземному морю.