Дэвид поднял глаза. Каким пронизывающим взглядом он смотрит на нее! Ей стало не по себе. Он словно видит ее впервые.

— С шариками из мацы, — глухо поправил он.

— Прости. С шариками из мацы. — Она покраснела. — Еврейская жена из меня плохая, верно?

Несколько недель назад, во время медового месяца, Дэвид рассмеялся бы. Пошутил бы насчет католичек, неумех на кухне и виртуозов в постели. Но сейчас он молчал. Сидел и пристально смотрел на нее.

Что-то разительно изменилось…В душе ее нарастала тревога, но внешне Сара Джейн была сама безмятежность.

— Значит, если я приготовлю ужин к восьми, ты будешь дома?

— Я буду дома. — Дэвид поцеловал жену в щеку и уехал на работу.

Минут через десять, сидя за рулем «рейндж-ровера», Дэвид включил МР3-плеер и снова прослушал запись, переданную вчера Дэнни Магуайром.

Голос Сары Джейн: «Мы пока не можем. Не сейчас. Я не готова».

Мужской, искаженный электроникой голос: «Брось, ангел, мы уже это проходили. И проходим каждый раз. Боги потребовали жертву. Пора».

Снова Сара Джейн, на этот раз явно обозленная: «Легко тебе говорить, но ведь не богам придется это сделать, верно? А мне. Это мне приходится страдать. Я та, которой всегда приходится страдать». — «На этот раз я буду помягче».

Сдавленный звук, словно ей заткнули рот. Смех?

Опять голос Сары: «Он не такой, как другие. Не знаю, смогу ли я».

«Не такой? И чем же»?

«Он моложе».

На этот раз в ее голосе звучали нотки отчаяния, даже жалости. И у Дэвида сжалось сердце.

«Ему есть ради чего жить».

Искаженный голос стал жестче: «У твоей сестры тоже есть ради чего жить, не так ли»?

Послышался треск, и голоса смолкли. Дэвид прослушал запись пятьдесят, тысячу раз, пытаясь найти любое другое значение, кроме очевидного: что жена и ее неизвестный любовник задумали его убить. Каждый раз, доходя до этого места, он мысленно умолял Бога, чтобы следующая фраза была другой. Чтобы он услышал, как Сара Джейн говорит: «Нет, я не могу. И не буду. Дэвид мой муж, и я его люблю. Оставь его в покое!»

Но каждый раз кошмар повторялся с той же точностью, как и раньше: «Да-да, ночь пятницы». — «Я люблю тебя, ангел». — «Я тоже тебя люблю».

Дэнни и его команда с помощью Дэвида сумели поставить прослушку на мобильник Сары Джейн, как и на два телефона-автомата в Дхарави, которыми, по словам его людей, она пользовалась. Они так и не узнали, кто ее собеседник. Очевидно, профессионал, если умело исказил голос и использует сложную блокирующую программу, не позволяющую установить номер его телефона. Но особняк Айшега был под круглосуточным наблюдением. Любого неопознанного мужчину, оказавшегося в пятистах футах от дома, фотографировали и при необходимости останавливали и обыскивали.

— Вы в полной безопасности, — уверял Магуайр Дэвида. — Если она что-то выкинет, мы окажемся рядом в ту же минуту.

Но Дэвид не чувствовал себя в безопасности. Не только потому, что минута — достаточно большой срок. Для того чтобы выстрелить ему в голову или проткнуть ножом аорту, достаточно и секунды. Но еще и потому, что случилось то, чего он боялся больше всего на свете. Он потерял Сару Джейн. Хуже того, ее никогда и не было. Сары Джейн, егоСары Джейн не существовало.

Сейчас, перед лицом ошеломляющего свидетельства ее вины, — даже если бы не было аудиозаписей, Дэвид видел снимки остальных вдов, присланные Магуайром, на которых сходство было слишком поразительным, чтобы от него отмахнуться, — он все еще никак не мог заставить себя до конца в нее поверить.