— Вот и вся благодарность за заботу, — обиделся Хедстрём и ушел в кухню.
— Ты видел газету? — крикнула Эрика ему вслед, но в ответ получила только недовольное мычание. Пришлось вставать с дивана и идти за ним. Было уже восемь вечера, но жара не спадала. Ужасно хотелось мороженого.
— К сожалению, да, — ответил муж, когда она повторила свой вопрос. — Мне понравилась передовица, где Мелльберг позирует вместе с Йоном на фоне полицейского автомобиля под заголовком «Герой из Фьельбаки».
Эрика фыркнула и открыла дверцу холодильника, чтобы достать мороженое.
— Будешь? — спросила она.
— С удовольствием, — ответил Патрик, садясь за стол.
Дети уснули, в доме было тихо. Нужно было ловить момент.
— Он доволен, я полагаю, — улыбнулась писательница.
— Он-то да, — согласился ее супруг. — А вот полицейские в Гётеборге злятся на него за то, что он украл у них славу. Но самое главное, что теракт удалось предотвратить. «Друзья Швеции» теперь не скоро встанут на ноги.
Эрике хотелось в это верить.
— Расскажи теперь, как все прошло у Леона и Инес? — серьезно спросила она.
Патрик вздохнул:
— Не знаю. Я получил ответы на вопросы, но так до конца и не разобрался в этой истории.
— Что ты имеешь в виду?
— Кройц описал, что произошло. Но мне непонятна его мотивация. По его словам, он подозревал, что в школе что-то не так, и ему наконец удалось убедить Йозефа признаться в том, что с ним, Йоном и Перси вытворял Клаэс.
— Это ему пришла в голову идея рассказать все Руне?
Полицейский кивнул.
— Да, они были против, но Леон их убедил. Мне кажется, он очень много думал о том, что было бы, прими он тогда другое решение.
— Но он же не мог знать, насколько безумен был Клаэс? Так что решение было правильным. Разве он мог предполагать, чем все это закончится?
Эрика доедала мороженое, глядя на мужа. Ей тоже хотелось поговорить с Леоном и Инес, но муж запретил ей это делать. Пришлось довольствоваться его пересказом событий.
— А что произошло потом? Почему они не позвонили в полицию?
— Боялись, что им не поверят. И находились в состоянии шока, не могли ясно думать. Мальчикам было стыдно. Они боялись, что снимки выплывут наружу, вот и согласились на план, предложенный Кройцем.
— Но Леону-то нечего было бояться. Он не был одной из жертв Клаэса. И никого не убивал.
— Леон боялся потерять Инес, — ответил Патрик, отставляя в сторону мороженое, к которому едва притронулся. — Если бы все раскрылось, скандал был бы таким огромным, что им не позволили бы быть вместе.
— А Эбба? Как они могли ее там оставить?
— Судя по всему, все эти годы его мучили угрызения совести. Наверное, он корил себя за то, что убедил Инес оставить дочку в доме. Я не стал спрашивать об этом. Думаю, они достаточно настрадались и не раз пожалели об этом поступке.
— Я все равно не понимаю, как ему это удалось.
— Они были без ума друг от друга. И боялись, что Руне обо всем узнает. Запретная любовь, понимаешь ли. Сильные чувства. И отчасти тут есть вина отца Леона, Арона. Леон позвонил ему и попросил о помощи, и тот ясно дал ему понять, что может помочь вывезти из страны Инес, но никак не ребенка.
— Хорошо, Леона я могу понять. Но Инес? Как она могла оставить собственного ребенка? Неужели любовь настолько ее ослепила? — взволнованно спросила Эрика, которая даже помыслить не могла о том, чтобы расстаться со своими детьми навсегда.
— Она тоже не могла ясно мыслить. |