У Холифайра были светлые, очень коротко подстриженные волосы. Каждый раз, когда я видела этого мужчину, он щеголял одним и тем же загаром – тёмным ровно настолько, чтобы показать, что он работает в полевых условиях, но не слишком много. В конце концов, он был важным ангелом, которому нужно управлять территорией. Мне нравилось думать, что его слабый загар был результатом работы в тёмных местах, в тени за пределами приличий.

Он был не намного выше меня, но крепко сложен. Сильный и мускулистый, как стенобитный таран. Его униформа из чёрной кожи выглядела так, будто едва могла вмещать в себя его перекатывающиеся мышцы, пока он шёл в мою сторону. Его ладони были большими – такими, что можно крошить булыжники или управлять длинным двуручным мечом, который я приметила за его спиной.

– Полковник Лайтбрингер, – лёгкая насмешка за его отполированной, белоснежной улыбкой намекала на свирепый дух, живущий за нею. – Я слышал, вас и Драгонсайра застали врасплох на Стихийных Просторах.

Как, чёрт подери, он уже узнал об этом? И добрался сюда так быстро?

– Ничего такого, с чем мы не могли бы справиться, – ответила я с сахарно сладкой улыбкой. – И мы справились , вновь спасли мир.

– Правящие герои Легиона, – он выглядел раздражённым.

Некоторые ангелы вели счёт, сколько раз их коллеги ангелы спасали мир. Глупое времяпровождение. Лучше тратить силы на защиту нашего мира, а не на подсчитывание того, какой ангел оказался «впереди».

Полковник Холифайр был одним из этих «подсчитывателей» героических деяний. К сожалению для его эго, его показатели не тягались с цифрами Дамиэля и моими. Я не вела подсчётов, но выражение на его лице ясно говорило обо всём.

– Что вы собираетесь делать со Старфайром? – спросил у меня полковник Холифайр.

– Мы работаем над этим.

– Вы позволили ему ускользнуть сквозь пальцы – предателю Легиона. Предателю богов. Они не обрадуются, когда услышат об этом.

– Тогда почему бы вам не посмотреть на небеса и не повысить голос, чтобы рассказать им об этом? Уверена, они прислушиваются к каждому вашему слову, полковник.

Одна из пульсирующих вен на лице полковника Холифайра выглядела так, будто вот вот лопнет. К счастью, он сумел сдержать свой нрав. Вместо того чтобы взорваться, он разразился долгим монологом о своих многочисленных достижениях в Легионе. Он даже не делал пауз, чтобы перевести дух. Будучи ангелом, он, по идее, не имел необходимости дышать.

Дожидаясь, пока полковник Холифайр выпустит пар, я покосилась на его сына. Мальчик был почти идеальной копией своего отца, вплоть до походки и надменной манеры держать голову.

Его звали Ксеркс, и он был примерно ровесником Неро. Мальчики ходили в одну и ту же подготовительную академию для ангелов, которую посещали все мальки Легиона.

Неро и Ксеркс сверлили друг друга сердитыми взглядами с явным презрением. Я не была удивлена. Социальные круги мальков Легиона изобиловали конкуренцией. Как и ангелы, они ощущали потребность установить иерархию доминирования, выяснить, кто сильнее и могущественнее.

– Серебряная Ложка, – сказал Ксеркс с резким высокомерным кивком, обращаясь к Неро.

Должно быть, это прозвище – намёк на то, что Неро якобы родился с серебряной ложкой во рту. Из всех мальков Легиона только у него было два родителя ангела вместо одного. Это непременно вызывало зависть у детей, которых воспитывали, гладя их эго как домашнюю кошечку.

Неро ответил таким же резким кивком.

– Шустрик.

Ксеркса, казалось, озадачило это прозвище. Но его озадаченность сменилась уверенностью.

– Я действительно шустрый.

– Ага, шустро удираешь, когда становится непросто, – сказал Неро. – Например, вчера в школе удрал в разгаре тренировки по рукопашному бою.