-  Вы считаете революционеров преступниками? - не сдавался он, хотя явственно видел, как неохотно я с ним говорю.

    Пришлось ответить более развернуто:

    -  Не преступниками, а скорее легкомысленными людьми, которые пытаются раскачать и перевернуть лодку, не зная, где берег, и сумеют ли они до него доплыть.

    -  А вы, Алексей Григорьевич, знаете, где он, этот берег?

    -  Нет, я тоже не знаю, но предполагаю, что очень далеко, - ответил я, после чего до меня дошло, что молодой человек назвал меня моим настоящим именем. - Вы меня знаете по имени? - будничным голосом спросил я.

    -  Исключительно понаслышке.

    Я нащупал в кармане шинели «Браунинг» и вцепился в его рукоятку. Ждал, что последует дальше.

    -  У нас есть один общий знакомый, - продолжил он, - исключительно по его рекомендации я взял на себя смелость искать встречи с вами.

    Единственным нашим общим знакомым был тот самый студент Костя, который затащил меня на студенческую сходку, а потом сдал жандармам. Рекомендация у молодого человека получалась не самая лучшая.

    -  Так Костя, знакомясь со мной, выполнял ваше революционное или какое-то другое задание? - хмуро поинтересовался я, без щелчка, осторожно взводя курок пистолета.

    -  Нет, студент о котором вы говорите, агент охранки и не имеет ко мне никакого отношения. Скорее я воспользовался благоприятно сложившейся ситуацией, чтобы познакомиться с вами. У нас есть другой общий знакомый.

    Молодой человек, несмотря на свою очень юную внешность, по виду ему можно было дать от силы восемнадцать лет, говорил очень уверено и главное спокойно.

    -  И кто этот наш общий знакомый? Не господин ли Дмитриев?

    -  Дмитриев, бандит по кличке Поэт? - уточнил молодой человек. - Нет, он, скорее, представитель конкурирующей фирмы и ко мне никакого отношения не имеет. Я говорю о человеке, с которым вы познакомились в Петропавловской крепости в 1799 году и с которым оттуда вместе бежали. Он еще поменял вам внешность, чтобы спастись от ареста.

    -  Вы имеете в виду пришельца? - ошеломленно воскликнул я.

    -  Вы его так называете? Забавно. Да, речь идет именно об этом человеке. Хотя слухи о его внеземном происхождении весьма неточны. Он скорее…

    Я не дослушал вальяжную речь незнакомца и перебил его:

    -  Если вы говорите о нем, тогда совсем другое дело. Где он, как он?

    -  У него все отлично, ваш старый приятель велел вам кланяться.

    -  Спасибо. Но как вы… - начал спрашивать я, но он не стал слушать:

    -  Нам стало известно, что последнее время у вас появились кое-какие трудности…

    -  Появились, - подтвердил я, - и весьма значительные, но…

    -  В связи с этим вы, кажется, собираетесь вернуться к себе… на родину?

    -  На моей, как вы ее назвали, родине, у меня тоже известные трудности…

    -  Мы в курсе ваших дел. Поэтому наш общий знакомый и направил меня к вам, чтобы предложить сотрудничество…

    Разговор делался все интереснее. Сотрудничество с такими людьми было многообещающим, вот только было непонятно, зачем я им понадобился.

    -  Слушаю вас, - сказал я, заслоняясь от очередного порыва ледяного ветра.

    -  Как вы относитесь к смутному времени? - неожиданно спросил собеседник.