-  А народ, каков в ваше время народ, - опять взялась за свое революционерка. - Ну, те люди, что выжили после войн.

    -  Народ как народ, «ленивый и равнодушный», как и во времена Пушкина. А вот грамоте бывшие революционеры научили всех. Тут мечта Натальи Александровны полностью сбылась. До последних лет у нас для всех детей было обязательным среднее десятилетнее образование.

    -  А теперь не обязательно? - тут же спросил генерал.

    -  Сейчас в России ничего не обязательно, у нас, наконец, победила контрреволюция, бывшие товарищи стали новыми господами, и настали новые смутные времена. Правда, без былой большой крови и эпидемий.

    -  Да, - задумчиво сказал Александр Иванович, - все, что вы говорите, так чудовищно и непонятно, что я даже не могу представить эту вашу новую Россию.

    Глава 3

    -  Барин, можноть войти, - раздался чей-то знакомый голос, и в кабинет без приглашения вошел слуга по имени Тихон, с которым я имел удовольствие быть знакомым ровно сто один год назад. За то время, что мы не виделись, он не очень изменился, только что сделал другую прическу, смазал волосы лампадным маслом и расчесал их на прямой пробор. У него была все та же полупьяная, наглая, с брезгливым выражением рожа. Я от удивления даже оторопел. Получалось, что не один я такой редкий «уникум», болтающийся по эпохам, есть и другие.

    -  Что вам, Максим? - повернулся в его сторону Александр Иванович.

    Я с облегчением вздохнул - встретить через столько лет не изменившегося человека было для меня большой неожиданностью.

    -  Так что, тама варнаков привезли, мужики спрашивают, что с ими делать.

    -  Каких варнаков? - удивленно переспросил хозяин.

    -  А кто их знает каких, по всему видать, китайских, - равнодушно ответствовал слуга.

    -  Ничего не понимаю, ты можешь яснее выражаться?

    -  А чего здесь понимать, - наглым тоном, начиная раздражаться, ответил Максим. - Варнаки они и есть варнаки, хоть китайские, хоть какие. Мужики интересуются, в сарай их сажать или станового подождать?

    -  Извините, я пойду разберусь, кого там все-таки привезли, - извиняющимся голосом сказал подследственный либерал и вышел вслед за Максимом из комнаты.

    -  А что такое «варнаки»? - риторически поинтересовалась Софья Аркадьевна.

    -  Варнак - значит разбойник, - объяснил я.

    -  Этого еще нам только не хватало, - не совсем тактично сказала хозяйка. - Идемте, посмотрим, что там случилось.

    Мы с Натальей Александровной отправились вслед за маменькой в залу и подошли к окнам выходящим во двор. Не знаю, как на обитателей поместья, а на меня открывшееся зрелище произвело большое впечатление, Во дворе стояла обычная крестьянская телега, в которой связанными по рукам и ногам лежали Гутмахер и Ольга Дубова. Рядом, сняв шапки, стояли трое крестьян и что-то оживленно рассказывали Александру Ивановичу.

    -  Погодите, я сейчас! - нервно сказал я дамам и выскочил на крыльцо.

    -  Вы что, подлецы, наделали! - закричал я на крестьян. - Немедленно развязать!

    Мое неожиданное появление смутило не только мужиков, но и хозяина, он от удивления даже дернул плечом, но потом все-таки нашелся:

    -  Действительно, братцы, вы это, того, развяжите, как можно…

    -  Так мы, барин, ничего, мы как их споймали, так Иван и говорит, давайте, мол, его превосходительству свезем, а так мы ничего…

    -  Хорошенькое дело «ничего», да вы их убили! - опять закричал я на крестьян.