-  Прошу, не суди меня строго, - предложила развивать тему нравственности вольная революционерка, когда наши губы, в конце концов, распались по естественным причинам - нам не хватило воздуха, - такое случилось со мной в первый раз в жизни!

    -  Со мной тоже, - без лукавства сказал я, правда, имея виду совсем другое, чем то, что она.

    Действительно, последние два часа со мной происходило что-то необычное.

    Такого острого желания обладать женщиной я давно не испытывал. Не в силах сдержать эмоции, я, буквально как подросток, терзал под шубой ее мягкую, нежную плоть, да еще, как вурдалак, скрипел зубами. Все это в свою очередь так завело Александру Михайловну, что и она за компанию начала прерывисто стонать и дала полную волю своим рукам.

    -  Какой ты необузданный! - шептала она, подставляя лицо и тело моим рукам и губам. - Это волшебство! А ты знаешь, что я замужем? - совершенно, по моему мнению, ни к месту, вдруг спросила она.

    -  Догадываюсь, - ответил я, - мне называли твою девичью фамилию, кажется Домонтович? А что это меняет?

    -  Я не живу с мужем, - не отвечая на мой вопрос, сказала она, - но у меня есть другой близкий человек…

    -  Только один? - чуть не ляпнул я, отвлекаясь от упоительного блаженства предощущения обладания, однако вовремя поймал себя за язык. - И кто это?

    -  Он замечательный человек, его зовут Александр Саткевич.

    -  Он что, сейчас в имении? - с тревогой спросил я. Любовный треугольник в данный момент меня никак не прельщал.

    -  Нет, Александр в Петербурге. Он служит в Генеральном штабе, - задумчиво ответила Александра Михайловна, и я почувствовал, что она внутренне и физически от меня отстранилась. - Он хочет, чтобы я развелась с мужем и вышла за него. Меня это очень волнует…

    -  Что именно? - спросил я без особого интереса к теме ее личной жизни. Меня в тот момент больше волновали низменные страсти, а не моральные и семейные проблемы. Александра отодвинулась и откинула голову на спинку мягкого сиденья. Мне пришлось отпустить ее и включиться в беседу.

    -  Ты не хочешь разводиться?

    -  У нас все так сложно получается. Я хотела, чтобы он женился на моей подруге Зое Шадурской, - говорила она. - Зоя такое чудо! Мы даже начали жить вчетвером, коммуной, и…

    Сначала я подумал, что Александра Михайловна говорит о шведской семье, но сообразил, что для ее времени такое слишком круто, и спросил другое:

    -  И ты сама влюбилась в этого Саткевича?

    -  Откуда ты знаешь? - поразилась она.

    -  Догадался, - не очень любезно ответил я. Говорить в ответственный момент, когда мои руки увлеченно обследовали «новые владения», о старых привязанностях со стороны Коллонтай было не очень тактично. Она не обратила внимание на мой тон и продолжила облегчать душу:

    -  Да, я полюбила Сашу, но не могу оставить и Володю.

    -  Откуда взялся еще и Володя?

    -  Володя - это мой муж, Владимир Коллонтай.

    -  А…. - только и нашелся протянуть я. Получалось, что я в этой компании вообще сам четвертый.

    Заведи она такой разговор раньше, я, скорее всего, не сидел бы сейчас в темноте возка.