А когда мы в очередной раз были у огромного, во всю стену зеркала, я бросила в него взгляд и обнаружила, что с королём танцую не я. У женщины, которую он держал за руки, было лицо моей крёстной феи.

Странный сон, от которого почему-то ощущался холодок на спине.

Ну да ладно, сон есть сон и к реальности он не имеет никакого отношения. А вот, что имеет, так это чувство голода, как будто я не ела целую вечность. Достаю из мешка яблоко и булку. Пару хлебцов и остальные фрукты оставляю на потом. В конце концов я собираюсь возвращаться домой только послезавтра. Надеюсь, к тому времени мачеха немного успокоится и перестанет хвататься за нож.

Или же фея исполнит своё обещание.

За домом Клауса есть родник в каменной чашке. Сколько помню, когда мы с папой приходили в гости к старому охотнику, то всегда пили ледяную чистую воду и набирали её в кувшин, чтобы отнести домой. Вода из родника имела странный, слегка солоноватый привкус, но после того, как сделаешь два-три глотка, в голове словно прояснялось и мысли становились такими чёткими, точно в голову проникал солнечный свет.

Вот и сейчас я ощущаю необычайную бодрость, от которой хочется прыгать, плясать или бежать куда-нибудь со всех ног. Вместо я этого, я отправляюсь к реке и тщательно умываюсь и полощу рот. А вдруг сегодня придётся целоваться с Карлом? И что значит: вдруг? Сердце скачет внутри, точно перепуганный заяц. А ведь, судя по высоте, солнышко уже успело перевалить за полдень, так что до наступления вечера остаётся не так уж и много.

В голову приходит: что же всё-таки таится в том склепе, куда привёл меня призрак. И что это вообще за место? Может быть, если мы попадём внутрь, то найдём ответы на эти вопросы?

Немного подумав и посмотрев по сторонам: не появился ли кто-то, я сбрасываю с себя одежду и захожу в реку. Вода Занса кажется жидким льдом, так что приходится пересиливать себя, когда ныряю с головой и касаюсь пальцами песчаного дна. Какая-то маленькая рыбка тычется в лицо и испуганно уплывает прочь. Выныриваю и громко смеюсь. Мне холодно, но от этого настроение не становится хуже. Солнечные лучи пляшут на воде, и я хлопаю ладонями, поднимая в воздух фонтаны брызг. После верещу, точно испуганный поросёнок и торопливо выбираюсь на берег.

Прыгаю на месте, обхватив плечи руками и брыкаюсь ногами, как игривый жеребёнок. Вот так и представляю себя, что я все эти зверушки сразу: хрюкаю, мяукаю и гавкаю, пока не ощущаю, что мне становится тепло. Одеваюсь, ощущая, как краснеют уши: не дай бог кто-то увидел бы, как я тут развлекалась! Сказали бы: здоровенная девка, которой давно пора замуж и рожать детей, веселится, точно маленький ребёнок. А кто-то мог бы сказать, что в Аннабель вселились бесы.

Ну и чёрт с вами всеми. У меня — хорошее настроение и никто не сумеет его испортить.

Достаю из мешка гребень и долго сижу, расчёсывая мокрые волосы. Когда полностью привожу себя в порядок, просто сижу на берегу и рассматриваю конверт с приглашением. Надо бы вскрыть и поглядеть, что там написано. Однако, не хочется портить красивую бумагу с золотым гербом королевского дома. Пусть пока всё остаётся так.

Возвращаюсь в домик Клауса и начинаю заниматься уборкой: мало ли, сколько мне ещё придётся прятаться от безумной Матильды? С провалившейся крышей, понятное дело, я уже ничего не сделаю, но вот вынести куски дерева, лежащие на полу — пожалуйста. В крохотном чулане я нахожу изрядно облысевшую метлу и дырявый плащ. Плащ разрываю на тряпки и убираю пыль и паутину. Потом подметаю пол и домик начинает напоминать обжитое место.

Настроение всё ещё великолепное, поэтому, когда пол становится чистым, я беру метлу в обе руки и танцую, представляя, что уже попала на бал. Как же это будет великолепно! У меня даже появляются зрители: на окошко присаживаются два сорокопута и булькающим свистом обсуждают мой танец. Должно быть восхищаются.

Отставив метлу в сторону, я кланяюсь зрителям и они, издав протяжный свист, улетают прочь.