- Боже! - вскричал снова Семенов. - Неужели она делает такие помехи? На самом интересном месте...

  - Постой, ты попробуй поискать на других волнах, - подсказал Леонов, - у радаров всегда фиксированная частота.

  Семенов покрутил ручку настройки, и из динамика полилась заунывная таджикская мелодия.

  - Вот видишь, - сказал водитель Семенову, - таджикам радар не мешает петь.

  - Почему этого выродка не взяли где-нибудь в Прибалтике? - посетовал Семенов. - Там никаких помех не было бы. Там все прежние советские радары взорвали к чертям собачьим...

  Машина выехала на плато, покрытое чахлой растительностью, вдали показались некие строения. Семенов успокоился и уже подпевал в такт таджикской мелодии. Казалось, его уже не интересуют результаты футбольного матча.

  Вскоре внедорожник въехал на центральную улицу города, обсаженную садовыми деревьями.

  По тротуарам, оглядываясь на автомашину, прогуливалась разношерстная публика, в основном таджики, но попадались и русские.

  - Смотри какая, - бросил Семенов водителю, указывая глазами на стройную девушку в цветастом халате.

  - Не отвлекай водителя во время езды, - сказал Леонов. - Неизвестно, как строго тут соблюдают правила дорожного движения, надо быть настороже.

***

  Когда российские следователи вошли в здание управления милиции города Эсанбоя, чумазый мальчонка в байковых штанах с громким криком помчался по коридору. Из его таджикских слов россияне разобрали лишь аббревиатуру "кэгэбэ"...

  - Видишь, как нас здесь встречают, - бросил на ходу Семенов.

  Они представились начальству и выложили на стол командировочное предписание.

  - Мы давно вас ждем, - обрадовался таджикский блюститель порядка в чине подполковника милиции. - Сейчас мы оформим сопроводительные документы. Эй, Ахтыр, приведи из третьей камеры арестованного.

  - Аслама? - последовал вопрос из приемной.

  - Асламбекова, Асламбекова... - уточнил подполковник.

  Когда в кабинет ввели подследственного, Леонов сидел на предложенном ему стуле возле двери и, повернув голову, встретился с арестантом взглядом. Невысокий, давно небритый мужчина в наручниках и с забинтованной головой смотрел нахально и злобно. Леонову показалось, что он где-то видел этого Аслама, как его назвал таджик-милиционер. Взгляд у преступника был тяжелым. Вдобавок смотрел он исподлобья, и это не обещало ничего хорошего.

  - Увозите его, - сказал начальник милиции, - надоел. То не ел три дня, то головой о стену колотился. К тому же в Эсанбое появились какие-то подозрительные типы, крутятся на рынке.

  На всякий случай мы удвоили охрану. Видно, важную птицу мы поймали. Как я понимаю, вы не обедали?

  Леонов поймал вопросительный взгляд Семенова.

  - У нас нет времени, - извинительным тоном сказал он. - Если мы поднажмем, то успеем на вечерний рейс самолета...

  Асламбеков метнул настороженный взгляд на Леонова; Майор не опустил глаза и выдержал взгляд преступника. Для него это был не человек, а мразь, подонок, за счет жизни, здоровья и благополучия других людей строивший свое собственное благополучие, действуя по звериным законам.

  Майор подумал, что не будет особо церемониться с подобной тварью.

  Когда преступника выводили из здания, возле джипа собралась толпа любопытных детей. Они глазели на процессию. Подследственный не выдержал такого повышенного внимания к себе, когда в смеющихся детских глазенках читался немой укор ему, бандюге, преступнику с запятнанной совестью и злым сердцем.

  Бандит неожиданно рявкнул на детей:

  - Чего собрались!

  Его руки в наручниках даже взметнулись вверх, и он выставил два пальца вперед, словно намеревался ткнуть ими в доверчивые детские глаза.