|
Тот не был блестяще умен, но обладал редкой рассудительностью. <…> Хорошо разбираясь в слабостях людей, даже самых великих, он был советником первого консула, причем делал это так, как нужно делать, если хочешь, чтобы тебя услышали, то есть чистосердечно, бесконечно осторожно, не с целью блеснуть своей мудростью, а для того, чтобы быть полезным, всегда соглашаясь с ним на людях и позволяя себе возражать лишь с глазу на глаз, замолкая в случаях, когда спорить было бесполезно, дабы избежать ссоры, но с завидной для застенчивого человека смелостью выступая всегда, когда нужно было предотвратить серьезную ошибку или воздействовать на генеральный ход событий».
Как видим, даже находящийся под магическим воздействием личности Наполеона Адольф Тьер признавал, что Камбасерес обладал способностью влиять на первого консула, причем он умел делать это негрубо «в лоб», чего будущий император никогда бы не потерпел, а весьма тактично, не задевая его обостренного самолюбия. За это Наполеон, по словам Адольфа Тьера, «охотно прощал странности своего коллеги», к которым можно было отнести его до смешного шикарные костюмы, нетрадиционное отношение к особам противоположного пола и вскоре ставшие легендарными гурманские наклонности. В должности второго консула Камбасерес проявил себя предусмотрительным и талантливым деятелем. Солидность его знаний и умение находить выход из любой ситуации делали из него, как думал Наполеон, полезного советника. Историк Бернар Шантебу констатирует: «Он был наставником Наполеона, слабо знавшего политиков, вышедших из революционных ассамблей». По мнению этого же историка, Камбасерес играл «важную роль в решении кадровых вопросов на уровне назначения министров, государственных советников и, естественно, сенаторов. Его советы были всегда ценны, и им часто следовали». Он часто смягчал последствия проводившихся Наполеоном реформ и контролировал процесс реорганизации административно-правовой системы. В «Истории Консульства и Империи» Адольфа Тьера читаем о Камбасересе: «Он был несгибаемым, когда речь шла о поддержании порядка, но во всем остальном он всегда выступал за то, чтобы не торопиться с решениями. <…> Он отдавал предпочтение реальности перед видимостью, настоящей власти — перед тем, что было лишь показной кичливостью. <…> Действовать и не высовываться, никогда не принимать скоропалительных решений — такие принципы лежали в основе его мудрости». Наполеон и Камбасерес прекрасно дополняли друг друга. Наполеон действовал, а Камбасерес обеспечивал поддержку его действиям. Помимо роли советника при малоопытном первом консуле важной функцией Камбасереса было управление сенатом. Роль этого органа государственной власти трудно было переоценить. Председателем сената был назначен Эмманюэль де Сийес. Но Камбасерес без лишнего шума и без выставления напоказ мало-помалу проник в этот орган и занял в нем важный плацдарм, оставленный ему в результате надменной неосмотрительности Сийеса. Третий консул Лебрён был совсем не таким. Он мало вмешивался в государственные дела и занимался в основном своими любимыми финансами. Реальным соратником Наполеона, его правой рукой и надежным помощником был один лишь Камбасерес. Вопрос только — Наполеон ли выбрал себе этого помощника?
* * * Все дело в том, что Камбасерес к тому времени уже был влиятельнейшим масоном Франции, и именно он тайно осуществлял руководство практически всеми крупнейшими масонскими ложами страны. По данным биографа Камбасереса Лоранс Шатель де Бриансьон, впервые он приобщился к масонскому братству в 1772 году, вступив в ложу «Сен-Жан дю Сенре». Было ему тогда всего 19 лет, но он быстро стал продвигаться вверх по тайной иерархической лестнице «вольных каменщиков». |
