Но их богатство было уже не вернуть.
– Клянусь всеми богами, я ненавижу Кассия! – воскликнул Антоний, оказавшийся намного дальше от богатств, которых он ожидал. – Если он так поступил с Тарсом, что же тогда он сделал с Сирией?
– Выше нос, Антоний, – сказал Деллий. – Не все потеряно.
К этому времени он уже заменил Попликолу как главный источник информации для Антония, чего он и добивался. Пусть Попликола радуется тому, что остается близким другом Антония! Он, Квинт Деллий, согласен быть человеком, чьи советы Антоний ценит. И как раз в этот тяжелый момент у него нашелся полезный совет.
– Тарс большой город, центр торговли киликийцев, но, когда Кассий показался на горизонте, вся Киликия Педия постаралась держаться подальше от Тарса. Киликия Педия богата и плодородна, но ни одному римскому губернатору не удавалось обложить ее налогом. Регионом управляют разбойники и изменники арабы, которые забирают значительно больше, чем когда-либо брал Кассий. Почему бы тебе не послать войска в Киликию Педию, чтобы посмотреть, что удастся найти? Ты можешь оставаться здесь. Пусть командует Барбатий.
Антоний знал, что совет хороший. Намного лучше, чтобы за снабжение его войска продо-вольствием платили киликийцы, чем бедный Тарс, особенно если предстоит грабить крепости разбойников.
– Разумный совет, и я намерен ему последовать, – сказал Антоний, – но этого будет недос-таточно. Теперь я понимаю, почему Цезарь хотел завоевать парфян: по эту сторону Месопота-мии никаких богатств не получить. О, будь проклят Октавиан! Он украл военную казну Цезаря, этот маленький червяк! Пока я был в Вифинии, во всех письмах из Италии говорилось, что он умирает в Брундизии, что он не проедет и десяти миль по Аппиевой дороге. А что я узнаю здесь, в Тарсе? Да, он кашлял и задыхался весь путь до Рима, а теперь он занят тем, что подлизывается к представителям легионов. Реквизирует все общественные земли во всех местах, поддерживавших Брута и Кассия, а в перерывах между этим подставляет задницу этой обезьяне Агриппе.
«Надо сделать так, чтобы он перестал говорить об Октавиане, – подумал Деллий, – иначе он забудет о трезвости и потребует неразбавленного вина. Эта змеиная сучка Глафира не помо-гает – слишком старается для сыночков». Пощелкав языком в знак сочувствия, он вернул Анто-ния к вопросу о том, где достать деньги на обанкротившемся Востоке.
– Антоний, есть альтернатива парфянам.
– Антиохия? Тир, Сидон? Кассий их уже обобрал.
– Да, но он не дошел до Египта. – Последнее слово Деллий произнес медовым голосом. – Египет может купить и продать Рим. Все, кто когда-либо слышал рассказы Марка Красса, знают об этом. Кассий направлялся в Египет, когда Брут вызвал его в Сарды. Да, он взял четыре еги-петских легиона, но, увы, в Сирии. Царицу Клеопатру нельзя в этом обвинять, но ведь она и тебе с Октавианом не послала помощи. Я думаю, ее бездействие можно оценить в десять тысяч талантов штрафа.
Антоний усмехнулся.
– Хм! Мечты, Деллий.
– Нет, определенно нет. Египет сказочно богат.
Слушая вполуха, Антоний внимательно читал письмо своей жены Фульвии. В письме она жаловалась на вероломства Октавиана и описывала в откровенных выражениях шаткость его положения. Сейчас самое время, царапала она собственной рукой, поднять против него Италию и Рим! Луций такого же мнения: он начинает набирать легионы. Чушь, подумал Антоний, кото-рый слишком хорошо знал своего брата Луция и не считал его способным даже отложить десять костяшек на счетах. Луций возглавит революцию? Нет, он лишь набирает людей для своего большого брата Марка. Правда, в этом году Луций стал консулом, но вместе с Ватией, который и будет выполнять всю работу. О женщины! Почему Фульвия не захотела посвятить себя воспитанию детей? Дети от Клодия уже выросли и стали самостоятельными, но у нее еще остал-ся сын от Куриона и два сына от Антония. |