|
Но когда мадмуазель Питу услышала слово «сумма», когда она увидела, как доктор опускает руку в карман, когда рука эта неосторожно тронула лежавшие там экю, которых, судя по тому, как они оттягивали карман сюртука, было немало, и монеты издали серебристый звон, в сердце старой девы зажглась алчность. - И все-таки, дорогой мой господин Жильбер, - воскликнула она, - знаете, что я вам скажу? - Что? - спросил доктор. - Господи! Да вот что: никто не будет любить этого милого мальчугана так, как я! И, сжав своими тощими руками руки Питу, она запечатлела на его щеках кислый поцелуй, заставивший мальчика содрогнуться всем телом. - О! - сказал доктор, - это-то я знаю. Я был так уверен в вашем добром расположении к нему, что сразу привел его к вам: ведь вы - его первая опора. Но все, что вы мне сказали, дорогая барышня, убедило меня не только в вашей доброте, но и в вашей бедности; вам самой, я вижу, слишком трудно сводить концы с концами - где уж вам помогать тому, кому жить еще труднее. - Но, дорогой господин Жильбер, - отвечала старая ханжа, - Господь нас не оставит. Господь дает пропитание всем своим созданиям. - Разумеется, - сказал Жильбер, - он дает корм птицам, но не определяет в учение сирот. А Анж Питу нуждается именно в том, чтобы его определили в учение, что вам, так сильно стесненной в средствах, обойдется наверняка чересчур дорого, не так ли? - Ну, а если вы отдадите мне эту сумму, господин доктор? - Какую сумму? - Сумму, о которой вы упомянули, сумму, которая лежит у вас вон в том кармане, - прибавила старая ханжа, указав скрюченным пальцем на баску каштанового камзола. - Я ее непременно отдам вам, дорогая мадмуазель Анжелика, но при одном условии. - При каком? - Что ребенок выучится ремеслу. - О господин доктор, не сомневайтесь, он ему выучится, это обещаю вам я, Анжелика Питу, - отвечала ханжа, не сводя глаз с кармана врача. - Вы мне это обещаете? - Обещаю. - Обещаете всерьез? - Господь свидетель, дорогой господин Жильбер, я вам в этом клянусь! И мадмуазель Анжелика простерла над землею свою иссохшую руку. - Ну что ж, так тому и быть, - сказал доктор, доставая из кармана весьма пухлый мешочек, - как видите, я готов дать вам деньги, а вы - готовы ли вы ручаться мне за ребенка? - Вот вам крест, господин Жильбер! - Вместо того, чтобы клясться, дорогая мадмуазель Питу, давайте-ка лучше подпишем несколько бумаг. - Я подпишу, господин Жильбер, я подпишу. - В присутствии нотариуса? - В присутствии нотариуса. - Что ж, тогда пойдемте к папаше Ниге. Папаша Ниге, которого доктор именовал так фамильярно по праву старого знакомого, был, как уже известно тем из наших читателей, кто знаком с романом «Джузеппе Бальзамо», самым почтенным нотариусом в округе. Мадмуазель Анжелика также пользовалась его услугами, поэтому ей нечего было возразить против предложения доктора и она последовала за ним в контору нотариуса. Там мэтр Ниге изложил на бумаге обещание девицы Розы Анжелики Питу взять на содержание и выучить какому-нибудь достойному ремеслу Луи Анжа Питу, ее племянника, за каковую услугу ей причитается ежегодно двести ливров. |
