|
- ..Два настоящих изумруда! Я вставлю их в дорогую оправу и буду носить на груди, у самого сердца. Анжелика начала теперь понимать. Жоффрей де Пейрак всегда подозревал, что Амбруазина де Модрибур была злым, сумасбродным созданием, а может быть, и бесноватой. Сейчас у него на лице было, вероятно, такое же выражение, как тогда, когда, стоя у изголовья герцогини, он задумчиво вслушивался в ее бред. Жизненный опыт, а также особое, присущее мужчине, отношение к такого рода женщинам, заранее подготовили его к этой схватке, заставили насторожиться. - Вы, кажется, не верите мне, - заговорила Амбруазина отрывистым и пронзительным голосом, который появлялся у нее, когда она обращалась к тем, кто не придавал особого значения ее словам. - Вы такой же, как и она. Она никогда не хотела мне верить. Она смеялась... Да, да, смеялась! Теперь ее смех затих навсегда. Она больше не будет смеяться! Никогда! И в этом виноваты вы! Как и она, вы хотите заставить меня поверить в то, что Любовь существует, что ваша любовь неуязвима. Безумцы... Любви нет... Наступила расплата за то, что вы задумали доказать мне свою правоту, отстаивая бредовую идею. Я разбила вашу любовь... Ваша Анжелика мертва, вы слышите, мертва, мертва! Идите и убедитесь сами. Под прибрежной скалой вы найдете ее израненное тело, а вместо глаз две черные дыры. Ах! наконец-то? Она больше не будет смотреть на меня.., так, как умела смотреть только она. Никто, никогда так не смотрел на меня... Она смотрела и видела не мой облик, а то, что внутри у меня, Но она ни разу не уступила, не стала прятаться от меня. И это было невыносимо. Она всегда смотрела мне прямо в глаза, но никогда я не слышала от нее ни единого слова, обращенного ко мне, ко мне одной. Она знала, с кем имеет дело, и все же не боялась. А теперь уже никто так больше не посмотрит на меня и не увидит, какая я есть на самом деле... О горе, горе! Она была на грани нервного срыва. Жалобные стоны то и Дело прерывали торопливый поток ее слов. Анжелика была не в силах слушать дальше. Ей хотелось заткнуть уши. - Она мертва, вы слышите? Мертва. Что же теперь будет со мной? Это вы во всем виноваты, вы, проклятый человек! Почему вы отвергли меня? Почему вы с таким презрением и такой насмешкой относились ко мне? Как вы только посмели? А ведь вы ничто... Где теперь вы будете черпать свою силу?.. Если бы мне удалось подчинить вас, как других, я бы ее не убила. Видеть, как она страдает, погибает от горя, доставляло бы наслаждение всему моему существу... Моя миссия в отношении вас была бы выполнена. А что теперь... Она мертва, а вы торжествуете! Что со мной будет? Как мне дальше существовать на этой омерзительной земле! Убейте меня! Покончим все разом! Убейте меня! Что же вы медлите? Неужели ее смерть нисколько не взволновала вас? Вы даже не плачете! А мне хотелось бы заплакать.., от такого поражения... Но не могу. Не могу! Хриплый стон вырвался из груди дьяволицы, и похож он был на тот дикий, нечеловеческий крик, который уже дважды раздавался в ночи. Бессильная злоба, неуемная ненависть и бесконечное отчаяние эхом перекликались в этих звуках. - Убейте меня! Послышался спокойный, как будто даже безразличный, голос Пейрака, и сразу же невыносимое напряжение исчезло. - Почему вы так торопитесь умереть, мадам? И к тому же от моей руки? Не потому ли, что вам захотелось еще одно злодеяние отнести на мой счет? Последняя ловушка? Нет, я вам не предоставлю такой возможности... Смерть придет к вам в свой час. А сейчас настало время разоблачить все ваши преступления. Извольте следовать за мной. Пусть все вокруг увидят вас вместе с вашими сообщниками. - Моими сообщниками? Похоже было, что к герцогине де Модрибур снова вдруг вернулась ее прежняя самоуверенность. |
