|
Каждое утро шестеро ловких парней относили Карбонеля в канцелярию суда. Его осаждали шутками различного рода, он же отвечал на них угрюмым молчанием. Но больше всего потешались над прокурором. Он так боялся пожара, всю зиму только и говорил об этом и в конце концов сам оказался поджигателем! Никола Карбонель не мог этого отрицать. Он видел собственными глазами, как прокурор отбросил свой горящий парик на крыши домов квартала Су-ле-Фор. Сам секретарь предпочитал молчать об этом, но другие тоже все видели, свидетелей было достаточно. Поползли слухи, что в семье прокурора состоялся довольно резкий разговор. - Вы сделали меня посмешищем всего города, - кричала Беранжер, она была вне себя. - От меня либо отворачиваются, либо смеются мне в лицо. И в этом виноваты только вы. Я знала, что вы глупы, но не до такой же степени! Как вам пришло в голову отправляться на подобное задание в мантии и парике, с факелами для освещения... - Я устал повторять вам, что не факелы были причиной пожара, - орал Тардье де ла Водьер, - они были там просто необходимы, в этих злосчастных притонах всегда ужасная темень. Мой парик задел за горящую лампу. - Но зачем вы явились в этот притон? И почему вечером? Он молчал, с мрачным видом трогая повязку на своей ране. - Так я вам скажу, я! Ваши шпионы доложили вам, что там находится госпожа де Пейрак. И вы решили застать ее врасплох - молчите! - арестовать ее заодно с колдуном, припомнив ей старые споры по поводу колдовства - нет, дайте мне сказать! - и все это для того, чтобы, причинив ей зло, поразить человека, которого вы ненавидите, но боитесь с ним сражаться в открытую - графа де Пейрака! - Мадам, вы ведете себя с этим человеком самым бесстыдным образом, - Ноаль Тардье побелел от гнева, - по его милости я ношу рога! - Увы, нет. И в этом мое несчастье! - парировала Беранжер. - Увы! Вы не рогоносец, и я сожалею об этом. Но все еще впереди... И если я этого добьюсь, то это будет моя месть вам! На месте разрушенного квартала граф де Пейрак велел построить небольшой бастион, который будет охранять дом Виль д'Аврэя. Днем и ночью там несли караул его люди. Их бдительность усиливалась присутствием собаки, которая своими беспорядочными прыжками сможет предупредить о начинающемся пожаре. Но пламя, разрушившее целый квартал, казалось, выдохлось, и, глядя на спокойно спящую собаку Банистера, все понимали, что опасность более не угрожает городу. Анжелика рассказала мужу об опасениях епископа и о суждениях по этому поводу колдуна, жизнь которого оборвалась так трагично. Без него им будет трудно угадать, кто в следующем месяце передаст епископу разоблачительные документы. Предстояло хорошенько обдумать предположение колдуна, что посланник получит донесение из Европы на юге страны и предпримет довольно опасное путешествие по Святому Лаврентию. Но нельзя было исключать возможность того, что бумаги уже в Квебеке, в руках одного из приближенных отца д'Оржеваля, и он не замедлит их вручить , как только истечет срок, назначенный иезуитом. - Может быть, это отец де Геранд? - спросила Анжелика. - Он так враждебно к нам относится. - Я поговорю с Мобежом, - сказал граф. *** Первое известие пришло из совершенно неожиданного источника. От г-на Лубетта. Это был довольно старый человек, прикованный к постели: он был в курсе всех событий, потому что к нему часто приходили навестить и справиться о здоровье его старые приятели по службе, более молодые, будучи проездом в Квебеке, и дамы из "Святого Семейства". |
