В нашей Вселенной ие существует ничего, противоречащего этим краеугольным заповедям природы, ничего «противоестественного». Явления, поначалу кажущиеся таковыми, просто еще недостаточно исследованы, их сущность и происхождение не раскрыты. Все в мире обусловлено причинно-следственной связью, повинуется определенным законам, и лишь незнание делает те или иные вещи таинственными.

Змееобразное существо проползло по глазам Чайлда, спустилось на пол, приблизилось к голове Вивьен и свернулось кольцами. Верхняя часть туловища приподнялась, нависнув над глазами Мабкруф, и стала раскачиваться, словно рассерженная кобра; головка то и дело поворачивалась в разные стороны. Губки не переставая шевелились, личико искажала гримаса ярости. Тоненький писклявый голос был различим, лишь когда существо глядело на Чайлда. Оно вещало на том же неведомом языке.

Наконец тварь закончила свою речь, а может, просто устала от бесплодных попыток что-то объяснить Чайлду.

Повернувшись, она поползла прочь, остановившись возле его подбородка. Чайлд смог разглядеть, что она делает, лишь спустя несколько секунд, когда змейка вновь стала двигаться. За собой она волокла матку; хвост с корнями вновь был втиснут внутрь и, очевидно, успел прикрепиться к стенке ожившего органа, как прежде.

Миновав его голову, парочка остановилась, повернулась, опять подползла к Геральду и замерла, когда матка уперлась в его лоб. В этот момент вагина отодвинулась от лица Чайлда, и он увидел, что змейка подталкивает ее головкой, заставляя принять нужное положение.

Добившись своего, бородатая тварь проскользнула в свою новую подопечную сзади и вынырнула из влажной щели. Вагина стала пятиться, словно повинуясь телепатическим призывам, пока опять не соединилась с маткой.

Что теперь? Впервые после того как в Чайлда вонзились ядовитые зубы, его стала по-настоящему беспокоить собственная участь. Возможно, действие яда со временем слабеет; возможно даже, что Вивьен солгала и противоядие вообще не требуется. Она дала это снадобье Биллу, чтобы он поскорее пришел в себя и убрался из дома.

Одновременно Мабкруф ввела бедняге отраву, из-за которой он должен умереть от разрыва сердца. Тут уж она точно не соврала!

Чайлд попытался сдвинуться с места, но, как и прежде, тело отказывалось повиноваться. Однако туман перед глазами постепенно рассеялся, думать стало легче.

Только сейчас Чайлд осознал абсолютную чужеродность существа, некогда называвшего себя Вивьен. Невозможно даже представить себе, чтобы человеческое тело распалось на множество самостоятельных живых созданий! Но вот они, прямо перед глазами. Интересно, как этим тварям удается существовать так долго? Допустим, при распаде кровоснабжение каждой ожившей части тела стало автономным, но ведь циркуляция полностью прекратилась. Сердце, все вены и артерии которого закрылись, проворно двигалось по полу, стремясь исчезнуть под кроватью, на своих тридцати хиленьких ножках.

Существо чем-то походило на обезглавленную курицу, бегущую по двору.

А как они живут без кислорода и системы пищеварения? У любого существа просто не может не быть какоголибо источника энергии, системы выделения отходов из организма. Без них невозможно существовать!

И еще: как Вивьен умудрялась скрывать все эти ножки, расщелины и Бог знает какие еще биологические диковины в своем теле? При таком обилии разнообразных «деталей» она должна была выглядеть рыхлой и толстой, однако обладала безупречной фигурой и лицом.