Когда появился Айден с большим пакетом еды из ресторана, я практически швырнула его ему назад, но я была голодна. И я… испытывала необъяснимую нужду рассказать ему о Калебе.

— Кто там? — Спросила я, набивая рот непонятным мясом и влажными сдобными булочками.

Он не ответил.

Я закатила глаза, покончив с бургером. Порывшись в пакете, я вытащила очень большую порцию картофеля фри. Со всей физической нагрузкой, которая была у меня здесь, мой побег будет усложнен тем, что придется меня отсюда выкатывать.

— Я знаю, что кто-то появился наверху.

Горсть картофеля фри исчезла у меня во рту, а потом и ещё одна. Соль и жир покрывали мои пальцы. Ням.

— Ты не собираешься говорить? Будешь просто сидеть и смотреть на меня как извращенец?

Айден выдавил полуулыбку.

— Так ты меня уже однажды называла.

— Да, потому что ты и есть извращенец, — я насупилась, увидев почти пустую коробку. Мне всегда было мало картофеля фри.

— Вообще-то, я наблюдал за тобой, чтобы убедиться, что ты тайком не сбежала с острова.

Я помнила. Это было вечером, когда состоялась вечеринка в доме Зарака, в то время вещи, как минимум, казались проще. Зарак… я задалась вопросом, что произошло с Зараком. Я сомневаюсь, что он был на острове, когда Посейдон устроил истерику, но я не знаю наверняка.

Покончив с картофелем фри, я слизнула соль с пальцев, и подняла взгляд.

Глаза Айдена вспыхнули серебром, и что-то теплое распустилось в моем животе. Я прикоснулась другим пальцем к своим губам…

Святые угодники, какого черта я творю? Схватив салфетку, я яростно вытерла пальцы. Напротив меня, Айден полыхал жаром.

К тому времени, когда я, наконец, снова посмотрела на Айдена, от него веяло хладнокровием — сама невозмутимость. При взгляде на меня у него даже изогнулась бровь. Ему идет. Хотя, плевать. Он полностью расстроил мои планы, но теперь я знала, кто был наверху — это Лаадан и Оливия. Я вспомнила, что пока я была под действием Эликсира, Дикон говорил Айдену об их приезде. Потом я спряталась в шкафу, так как Айден повысил голос.

Я на самом деле спряталась в шкафу.

— Выглядишь счастливой, — прокомментировал Айден, пока разворачивал куриный сэндвич.

Боже, кто убирает майонез и ест бутерброд с одной булочкой? Айден. Вот кто.

— О, я просто вспоминала о том, как научилась играть в шахматы и прятаться в шкафах.

Он откусил всего пару раз и бросил оставшуюся часть в пакет. Желваки заходили на его челюсти.

— Алекс, я ненавидел видеть тебя такой. Настолько сильно, насколько я ненавижу видеть тебя в нынешнем образе. Поэтому если ты хочешь, чтобы я испытывал чувство вины, я испытываю. Если ты хочешь, чтобы я возненавидел себя за то, что принял такое решение, я уже ненавижу себя.

Я должна была бы пуститься в пляс от ликования или что-нибудь такое, потому что я получила неплохой повод для радости, но мои плечи опустились. Слова крутились на кончике моего языка, слова, которые я не должна была говорить. Поэтому я промолчала. Мы провели остаток дня, каким бы он ни был, в тишине. Когда он ушел, я не смогла достучаться до Сета. В промежутке между неожиданным появлением Калеба и событиями с Айденом, я была не в своей колее.

Немного позже, возможно через пару часов, я услышала, как открылась дверь и быстро закрылась — слишком быстро и тихо, чтобы это был Айден, который обычно спускается по ступенькам, словно воин, готовящийся к сражению.