«Ты, ничтожный кусок дерьма».

Снова залившись слезами, она высыпала на ладонь еще десяток капсул и запила их водой, потом еще десяток, еще, пока пузырек не опустел. Он был почти полный – штук, наверно, девяносто. Она бросила баночку в раковину и пошла в постель, ждать, когда придет сон и покой, вечный покой. Так все и решится. И больше не будет ни вины, ни боли.

Она лежала на спине, слушала шум дождя за окном. Смотрела в потолок, стараясь сосредоточиться на трещине, не закрывать глаза, чтобы не видеть последний момент жизни Эва.

Наконец стала наваливаться сонливость, веки отяжелели и сомкнулись. Безмолвная, безликая тьма поднялась вокруг, омыла ее теплой водой, и Лизл бросилась в ее объятия.

Покой.

Ей показалось, что она слышит шум в комнате. Попыталась открыть глаза, но едва смогла поднять веки. Кто‑то стоял над ней. Похожий на Рафа. Вроде бы улыбался, но она уже не отвечала. Она уже плыла, уносясь вместе с потоком вниз...

...вниз по течению...

* * *

Как только самолет приземлился, Билл кинулся к телефону. Набрал номер Лизл. Нет ответа. Он побежал на стоянку и подогнал свою «импалу» назад к терминалу, подобрав Кэрол, Ренни и мистера Вейера.

– Надо сначала заглянуть к Лизл, – сказал он.

Доехал до Бруксайд‑Гарденс, оставил троих пассажиров в машине.

– Я на одну минутку.

Под дождем он добежал до дверей, постучал, не дождался ответа, тронул ручку. Дверь оказалась не заперта. Билл вошел, окликая ее по имени. Не хотелось пугать ее, но у него было такое ощущение...

Он нашел ее раскинувшейся поперек кровати. Казалось, она мертва. Билл метнулся к ней, приложил руку к горлу – еще теплое, и пульс бьется. Но она едва дышит. Он потряс ее, но не смог разбудить. Побежал в ванную, чтобы набрать воды и плеснуть на нее, и обнаружил в раковине пустую бутылочку из‑под таблеток. На этикетке написано: «Ресторил 30 мг – одну капсулу перед сном».

Сердце его разрывалось. Она так тяжко переживала. Должно быть, не отыскала Эва и вернулась сюда в полном отчаянии. Должно быть, решила, что ее друг Уилл тоже бросил ее.

«Если бы я остался...»

Но на это сейчас времени нет. Надо оказывать помощь. Билл заспешил к телефону вызывать «скорую». Ей было бы крайне неприятно попасть в больницу, где работает ее бывший муж, но выбора не остается.

Гудка в трубке не было. Он застучал по рычажку – молчание.

Проклиная все телефоны на свете, Билл побежал к входной двери и замахал сидевшим в машине, зовя на подмогу. Под дождь выскочил Ренни, понесся к дому, а Билл вернулся в спальню. И замер на пороге. У кровати стоял человек.

Раф.

– Ты, ублюдок! – выкрикнул Билл, шагая вперед. – Что ты с ней сделал?

Раф холодно смотрел на него. Больше никакого притворства, никаких попыток скрыть ледяную злобу в темных глазах.

«Он действительно ненавидит меня!»

– Как я уже сообщал вам вчера, отец Райан, я ничего не делал. Лизл сделала все сама. Я просто предложил ей... – он улыбнулся, – несколько вариантов на выбор.

– Мне все известно о твоих «вариантах», – оборвал его Билл, – и я хотел бы предложить тебе несколько своих собственных, но сейчас мне надо немедленно везти ее в больницу.

Билл двинулся мимо Рафа к кровати, а тот оттолкнул его. Он был намного меньше и легче Билла, сложения почти хрупкого, но Билл даже крякнул от боли, когда сокрушительный удар в грудь швырнул и ударил его об стену. Он рухнул на пол, хватая ртом воздух.

– Ничего с ней не будет, – равнодушно объявил Раф. Она выпила слишком мало, чтобы покончить с собой.