– Не обязательно. Мне не хватает сильных эмоций. А что может торкнуть похлеще первого поцелуя?

Что за чепуху я несу? Любовь важнее каких то неловких лобызаний. Мозг, ты заснул там в черепной коробке? Или взял отгул в день моего восемнадцатилетия?

Мощный порыв ветра треплет волосы, воздух становится плотным, тяжёлым. Вдали раздаётся первый раскат грома, пока ещё глухой, откровенно слабый, но предупреждающий о скором ненастье. Я наблюдаю, как гнётся дерево в метре от нас, оно не выдерживает шквальной атаки и жалобно скрипит.

Димка подходит ко мне вплотную. Каждый его шаг отпечатывается в сознании, я хочу отступить, но не решаюсь. В нос ударяет лёгкий цитрусовый аромат его парфюма, в голове туманится. Я смотрю на губы своего лучшего друга, и дрожь прошибает тело. Сотни вопросов остаются без ответов, когда Дима дотрагивается до моего лица. Осторожно, словно сомневаясь, он проводит подушечками пальцев по щекам и подбородку, оставляя горящие следы на коже.

Холодные капли дождя падают на лоб, новый раскат грома оглушает, я нервно сглатываю, предвкушая и волнуясь.

– Я собираюсь тебя поцеловать. Если ты против, скажи, – тихо произносит Дима, касаясь пальцами моих сомкнутых губ.

Даёт время подумать. Заботится о моём комфорте.

– Целуй уже, – шепчу, запуская руки в его волосы, притягивая к себе.

Мне любопытно, тревожно, от наплыва неизведанных эмоций внутри всё скручивает и жжёт огнём.

Дима наклоняется, накрывает мои губы своими, действует медленно, легко и невесомо. Его поцелуи – как взмах крыльев бабочки, приятные и воздушные, тёплым пледом окутывают душу. И где то там гремит гром, апрельский дождь хлещет по асфальту, резкий ветер вторгается под одежду, но не остужает жар в груди.

Я обнимаю Диму за шею и неловко отвечаю на поцелуй. Действую интуитивно, привыкаю к касаниям ласковых губ, прижимаюсь сильнее к его горячему телу. Ледяной ливень и пламя первого поцелуя. Его руки на спине, поглаживают, успокаивают, напоминают о том, что я рядом с лучшим другом, который никогда не причинит мне боль. И остановится, если мне станет неуютно или страшно.

Но костёр не затухает, лишь искры рассыпаются вокруг и языки пламени вздымаются до самого неба. Мы жадно пьём друг друга, прерывисто дышим, преодолеваем границы дружбы и вступаем на новую территорию. Дима на миг отвлекается, заглядывает мне в глаза, будто хочет удостовериться, что мне хорошо, а потом вновь приникает к губам. Углубляет поцелуй, и миллионы серебряных пуль летят в сердце, неумолимо меняют мировоззрение, все наивные мечты и желания кажутся смешными, не имеющими ничего общего с реальностью.

Земля вибрирует под ногами от удара молнии, от грохота трещит ближайшее дерево, и мы с Димкой наконец отлипаем друг от друга. Я вымокла до нитки, хватаю воздух ртом и тру глаза, пытаясь увидеть мир сквозь пелену дождя. Мне не приснилось? Всё произошло на самом деле?

– Безумие какое то. Тин, мы так заболеем. Давай укроемся под крышей дома, – Дима указывает рукой куда то вперёд, и я слепо иду за ним.

Мы перебегаем трассу на зелёный свет, прыгаем по глубоким ледяным лужам, лавируем между прохожими, и спустя пять минут прячемся от ливня в затхлом сухом подъезде, из которого вовремя вышел дедулька и впустил нас внутрь.

– Замёрзла? – Дима сжимает мои пальцы, пытается согреть их. А мне не холодно, шок от первого поцелуя никуда не исчезает.

– Н нет, всё нормально, – бубню под нос.

Димка чертыхается, растирает мои руки и плечи, а сам весь взъерошенный, мокрый, вода капает на пол с его тёмных волос. Я целовалась с лучшим другом.