Она взглянула на него так, словно он нагадил в фонтанчик с питьевой водой, никак не меньше. Потом она подошла, подняла обертку и отнесла ее к ближайшей урне. И двинулась дальше, даже не обернувшись ни разу.
Его приятели, включая Датча Бертона, встретили и проводили ее свистом и улюлюканьем. Они особенно возбудились, начали отпускать сальности и двусмысленные предложения, когда она наклонилась за оберткой. Уэс посмотрел на нее в глубокой задумчивости. Конечно, ему понравились ее задорно вздернутые сиськи и крепкий задик, тут без вопросов. Но еще больше его завело ее презрительное отношение к нему как к тупой деревенщине.
В большинстве своем студентки падали в обморок, стоило ему только войти в комнату. Девчонки, как и парни, делали зарубки на столбиках кровати, и ночь, проведенная с лучшим спортсменом, котировалась очень высоко. В то время они с Датчем были звездами футбольной команды, Уэс был центрфорвардом, Датч — защитником-хавбеком. Девушки не отказывали им ни в чем, наоборот, частенько, они получали больше, чем просили. Переспать или получить упрощенную быструю процедуру было легко: настолько легко, что секс стал утрачивать свою привлекательность. Эта девушка привлекла его своим независимым духом.
И куда подевался Дорин дух теперь? Он практически испарился после свадьбы, хотя вот сейчас как-то неожиданно проявился.
— Неужели яблочный пирог для тебя важнее сына?
— Ради бога, Дора, я всего лишь хотел…
— Когда-нибудь ты оттолкнешь его окончательно. Он уйдет от нас, и мы его больше не увидим.
— Знаешь, в чем твоя проблема? — разозлился Уэс. — Тебе делать нечего, вот что. Сидишь тут целыми днями, смотришь кретинские шоу по телевизору, где бабы перемывают косточки мужчинам, и все, о чем они говорят, все недостатки! — приписываешь мне. Потом ты выдумываешь все эти ужасы… В нашей семье никогда ничего подобного не будет! Мой папаша был строг со мной, но я я этого не умер! Со мной все в порядке.
— Ты его любишь?
— Кого?
— Своего папашу.
Уэс яростно сунул в рот кусок пирога.
— Я его уважаю.
— Ты его боишься. Трясешься перед этим злобным старикашкой. В штаны готов наложить от страха.
Уэс бросил ложку на тарелку и встал так стремительно, что его стул грохнулся на пол. Несколько бесконечных секунд они смотрели друг на друга через стол. Потом он улыбнулся.
— Черт, Дора, я просто балдею, когда ты начинаешь ругаться.
Повернувшись к нему спиной, она отвернула краны в раковине. Уэс подошел к ней, протянул руки из-за ее спины и привернул краны.
— Посуда подождет. — Обхватив ее руками за бедра, он прижался к ней сзади. — А вот кое-что другое ждать не может. Из-за тебя у меня такой стояк…
— Засунь его куда-нибудь еще, Уэс.
Он презрительно хмыкнул и разжал руки.
— Что я всегда и делаю.
— Я знаю.
Она вновь включила воду.
* * *
Датч громко постучал в заднюю дверь дома Хеймеров. Через окно он видел, что в кухне горит свет, но она была пуста.
Притоптывая ногами от нетерпения и холода, он еще раз постучал, открыл дверь и крикнул:
— Уэс, это я, Датч.
Он вошел, внеся с собой порыв ледяного ветра, закрыл дверь, прошел через кухню и заглянул в гостиную.
— Уэс? — крикнул Датч в надежде перекричать раскаты рока, доносившиеся из задней части дома, вероятно, из комнаты Скотта.
Дверь, соединяющая кухню с гаражом, открылась у него за спиной. Датч повернулся и увидел входящего Уэса.
— Так ты все-таки пришел! — засмеялся Уэс, увидев Датча посреди своей кухни. |