Привычный советский уют.

Я придвинул к дивану стол-книжку и разложил одну половину. Затем вышел на балкон.

Дождь уже прошёл. По верхушкам берёз вровень с балконом пробегал холодный осенний ветерок. Тонкие ветки вздрагивали и роняли вниз крупные прозрачные капли. Дальше, сквозь желтеющую листву проступали крыши домов, крытых поржавевшим железом.

Я стоял, держась за железные перила балкона, и дышал чистым осенним воздухом.

— Саша, помоги, пожалуйста! — позвала меня из комнаты Женька.

Я вернулся в гостиную. Стол уже был покрыт белой кружевной скатертью.

Я помог Женьке принести из кухни тарелки, разлил по тонким бокалам рубиновое вино.

— За встречу!

— За встречу!

Бокалы тихо зазвенели. Вино было сладким, в нём чувствовался вкус спелого винограда.

Женька протянула руку и включила проигрыватель. Игла с тихим шорохом опустилась на чёрный блестящий диск пластинки. А затем зазвучала негромкая спокойная музыка.

— Давай потанцуем!

Я поднялся со стула и обнял Женьку за талию. Она прижалась ко мне, я чувствовал сладкий запах её волос, похожий на вкус винограда, и тепло тела. Женька подняла лицо и посмотрела на меня. А я поцеловал её — сначала нежно, едва касаясь губами. Потом смелее и дольше. Почувствовал, как Женька отвечает на поцелуй.

Музыка всё звучала. Я скользнул губами по тонкой шее, опустился к ключицам и услышал прерывистое Женькино дыхание.

Наутро я проснулся первым. Повернул голову и залюбовался спящей Женькой — её спокойным лицом и упавшими на лоб рыжими кудряшками.

Словно почувствовав мой взгляд, Женька открыла глаза.

— Доброе утро.

Я улыбнулся и поцеловал её прямо в зелёные ведьмины глазищи.

— Доброе утро. Встаём?

— А то!

Женька кошкой выскользнула из-под одеяла и потянулась. Я вскочил вслед за ней, но она подхватила одежду и бросилась наутёк, захлопнув дверь ванной перед моим носом.

— Не вздумай стучать и одевайся! Сейчас я сварю кофе. Мы уже опаздываем в музей.

На мой взгляд, мы никуда не опаздывали. Но спорить я не стал — ночь оказалась настолько волшебной, что хорошее настроение просто распирало меня. Хоть к пасмурному небу подвешивай, вместо солнышка!

— Саша, а что мы ищем? — спросила Женька, когда мы вышли на улицу.

Редкие машины медленно катились по огромным лужам — ночью снова шёл дождь.

Я задумался, и почти сразу махнул рукой на свои раздумья. К чёрту! Не стану я врать Женьке. Не хочу, и всё!

— Ключ, — сказал я.

Женька сразу меня поняла.

— Тот самый ключ? — спросила она, расширив глаза.

Я кивнул.

— Да, тот самый.

— Ты думаешь, он до сих пор где-то в Новгороде?

— Надеюсь, — улыбнулся я.

Внутренне я приготовился к самым разнообразным вопросам.

Но теперь замолчала Женька.

Немного подумав, она сказала:

— Знаешь, а я тебе верю.

— Почему? — удивился я.

— Это очевидно, — спокойно сказала Женька. — Ты нашёл священную рощу пруссов и медальон их вождей. Значит, умеешь искать и обладаешь хорошей интуицией.

Её спокойная уверенность поразила меня. Но через несколько минут я поразился ещё больше.

Мы уже вошли на территорию Новгородского кремля, которая теперь принадлежала музею, и проходили мимо огромного собора Святой Софии. Я запрокинул голову и привычно любовался золочёными куполами, которые плыли в пасмурном осеннем небе. Конечно, плыли не купола. Это ветер с Ильмень-озера тащил в сторону Балтики низкие облака. Серые мокрые клочья, казалось, едва не цеплялись за кресты собора.