— Нет! — шептала Кэйт. — Боже мой, нет!

Райан расхохотался ужасным смехом безумца. Слезы сумасшедшего веселья текли по его щекам. Он указал пальцем на Кэйт.

— Отпустите ее на свободу! Она уже получила худшее из наказаний! Что может быть хуже, чем оказаться связанной на всю жизнь с холодным убийцей?! Ты утверждала, что Джозеф был жестоким, Кэйт? Ну, теперь ты увидишь настоящую жестокость! Ты будешь с ней всю свою жизнь. Прекрасное наказание!

Судья опять стукнул молотком.

— Порядок в суде! Мистер Блейкли, садитесь на свое место, или вас выведут из зала за неуважение к суду!

— Вот-вот! Именно! Неуважение! Я и не уважаю ваш суд! — Смех Райана оборвался так же внезапно, как и начался. — Мой брат был честным и достойным человеком! Как может ваш суд позволить убийце сидеть здесь, говорить такие гнусные вещи и порочить его доброе имя, когда его нет в живых и он не может защитить себя?! Подручные Сатаны! Вот кто она и ее дочь вместе с ней!

Судья яростно стучал молотком, взывая:

— Мистер Мак-Говерн! Блейкли! По местам!

Зак помог Кэйт подняться. Райан с ненавистью посмотрел на него, затем повернулся к Кэйт.

— Ты и твоя девчонка заслужили наказания моего брата! — заорал он. — Вы обе! Он только пытался-спасти вас от вас же самих! Дети Сатаны — вот кто вы! Испорченные и греховные!

Держась за спинку кресла, Кэйт двинулась вперед и крикнула:

— Моей дочери четыре года! Только четыре! Говори про меня что хочешь, но в ней нет и тени греховности! Твой брат был хитрым безумным чудовищем!

— А ты — предательница, лживая потаскуха!

Кэйт подалась назад. Какие-то неясные фигуры двинулись к ней, но она разглядела только Райана. Он легко отбросил судейских служащих и прыгнул на нее. Она не могла двинуться, а вокруг нее все, казалось, застыли, пораженные.

В глазах Райана светилось бешенство, руки, были как клещи. Всем своим телом он навалился на нее. И она почувствовала ужасную боль в горле.

Все произошло очень быстро. Стиснутое горло. Перехваченное дыхание. Смутное ощущение, что сознание покидает ее. Боль и тьма. Она чувствовала, как давит на нее своей тяжестью Райан. Откуда-то издалека до нее доносился его голос:

— Ты заслужила это! Ты — неблагодарная сука! Ты и твой ничтожный ублюдок! У Джозефа не было другого выхода! Он мог только заставить вас слушаться! Не было выхода!

Кэйт услышала визг. Визжала не она, ведь она не могла дышать. Мужские голоса слились в один общий крик. Шум. Все это доходило до нее издалека. Она билась, пытаясь вздохнуть, но руки сжимали ей горло. Затем она услышала бешеный крик Закарии.

Вдруг руки, сжимавшие горло Кэйт, отпустили ее. Воздух?! Кэйт царапала воротник, пытаясь его расстегнуть. Желание вздохнуть так томило ее, что она не сразу поняла, где находится.

Воздух, к ней пришел воздух! Она мечтала вздохнуть, но что-то мешало ей. Тьма свалилась на нее. Ужасная, непроницаемая тьма.

ГЛАВА 23

Зак в сопровождении помощника шерифа шел тюремным коридором. Он чувствовал себя так, будто его самого вели в камеру смертников. Кэти! Проживи он еще хоть сотню лет, ему не забыть того ужасного взгляда, который она бросила на него этим утром, когда Райан бушевал в суде. О Боже! Почему он не рассказал ей об этом сам? «Не может быть секретов между нами». Его собственные слова теперь преследовали Зака, разрушая все то, чего он с таким упорством добивался.

Доверие! Кэйт раскрыла перед ним все, и, будь у него хоть капля разума, он обязан был ответить ей такой же откровенностью.