– Ты узнаешь этот меч, не так ли?

Да, он не ошибся. И имя, и родословную этого меча Артас знал назубок. Огненный Столб, Фело’мелорн, некогда принадлежавший пращуру Кель’таса, Дат’Ремару, что положил начало династии Солнечных Скитальцев… Меч этот был стар, несказанно стар. Так стар, что видел и Войну Древних, и рождение Высокорожденных.

Подумав о том, что Огненному Столбу вот-вот предстоит стать свидетелем еще одного знаменательного события – гибели последнего из Солнечных Скитальцев, Артас насмешливо улыбнулся в ответ врагу.

– О да, узнаю. Я сам разрубил его надвое, а в следующий миг Ледяная Скорбь поразила и твоего отца.

Физически Артас и прежде был много сильнее эльфа, а в эту минуту все тело его переполняла мощь Короля-лича. Закряхтев от натуги, он толкнул Кель’таса назад. На миг маг, как и было задумано, потерял равновесие, но тут же оправился. Не сводя с Артаса глаз, он изящно, словно танцор, встал в боевую позицию и взмахнул Фело’мелорном.

– Ну, а я отыскал его и велел перековать заново.

– Сломанные клинки, эльф, склонны давать слабину в месте починки, – заметил Артас, сделав шаг вбок в ожидании удобного момента для новой атаки.

Кель’тас от души рассмеялся.

– Человеческие – возможно, но не эльфийские. Особенно те, что перекованы в огне магии, ненависти и жажды мести. Нет, Артас, Фело’мелорн крепче, чем когда-либо. Как и я. Как и все син’дорай. Сломанные, мы только становимся крепче и с новыми силами стремимся к цели. А цель эта – увидеть твою гибель!

Атака последовала внезапно. Вот Кель стоит и разглагольствует, а в следующий миг Артасу пришлось биться не на жизнь, а насмерть. Ледяная Скорбь лязгнула, отражая удар Огненного Столба, и… что же? Да, треклятый эльф не соврал: его клинок выдержал. Артас отпрянул назад, сделал вид, будто собирается ударить сверху, но в последний момент нанес удар сбоку. Но Кель не дремал. Нырнув под удар, эльф развернулся и контратаковал – с неожиданной яростью и силой. Не ожидавший этого Артас попятился. Шаг, другой… а на третьем он вдруг поскользнулся и не сумел удержаться на ногах. Кель с рыком рванулся вперед, занося Огненный Столб для последнего удара, но Артасу тут же вспомнились давние схватки с Мурадином и любимый трюк старого дворфа. Поджав ноги к груди, он резко выпрямил их и изо всех сил ударил Кель’таса в живот. Маг сдавленно крякнул и рухнул на спину. Жадно хватая ртом воздух, рыцарь смерти вскочил, обеими руками вскинул над головой Ледяную Скорбь и обрушил меч на врага.

И вновь Огненный Столб каким-то чудом выдержал, отразив удар Ледяной Скорби. Клинки скрестились, заскрежетали один о другой, в глазах Кель’таса полыхнул огонь ненависти.

Но в ближнем бою Артас был сильнее, а меч его – крепче, что бы там Кель ни болтал, хвастая перекованным Фело’мелорном. Медленно, но неумолимо, как и следовало ожидать, лезвие Ледяной Скорби опускалось, тянулось острием к незащищенному горлу Кель’таса.

– Она ненавидит тебя, – прошептал эльф.

На миг в глазах помутилось от злости. Испустив душераздирающий вопль, Артас изо всех сил навалился на рукоять.

Острие Ледяной Скорби глубоко вошло в снег и промерзшую землю.

Кель’тас исчез.

– Трус! – крикнул Артас, хоть и понимал, что принц его уже не услышит.