Артур достал браслет из кармана. Он уже ненавидел его. И то, что браслет сделал с его воспоминаниями. Серый морской простор будто подсказывал решение. Сжав браслет в ладони, Артур поднял руку. Он представил, как браслет вертится в воздухе и падает в волны. Он опустится на дно и пролежит там несколько веков, пока кто нибудь не найдет его. Для того человека браслет будет безликой вещью, и ценного в нем будет лишь возраст и золото как металл.

Артур спросил себя, станет ли ему легче, если он избавится от браслета. Кроме того, один шарм – сердце – оставался неразгаданным. Шарм сердце, замок сердце, шкатулка сердце. Может быть, этот шарм расскажет, что Мириам все же любила его, а не мирилась с тем, что ей пришлось стать его женой. Возможно, ответ именно здесь.

Даже наверняка.

А море манило. Так соблазнительно было подойти поближе. Ноги его уже давно промокли, так пусть волны доберутся до пояса, потом до плеч, накроют его седую голову… И похоронят браслет вместе с ним.

Кто пожалеет о нем?

Еще несколько месяцев назад он уверенно сказал бы: никто. Но потом он поговорил с Люси. И поцеловал Сильви. И Бернадетт о нем беспокоится.

Подумав о Люси, Артур заставил себя подняться с песка. Он нужен ей. А она ему. Артур с облегчением услышал, как скрипят под ногами мелкие камушки: он не поддался зову моря. Люси. Достаточно того, что она пережила неудачную беременность, смерть матери и уход мужа. Не хватало еще, чтобы он, старый дурак, утопился и добавил в ее жизнь еще одну трагедию. Артур пятился от воды, пока не споткнулся о торчащий из песка камень. Он уселся на него и посмотрел на зажатый в ладони браслет. На фоне темного неба, мрачного моря и серых камней браслет блестел особенно ярко. Казалось, что от шарма сердца исходит свечение.

Опустив голову, Артур увидел, что сидит рядом с ямкой, куда прибоем намыло воды и принесло маленького краба. Он покачивался на воде не шевелясь – может быть, умер? Артур принялся наблюдать за ним. Краб оказался в ловушке. Волны не унесут его обратно в море. А когда появится солнце, вода в углублении испарится и тельце краба высохнет, останется лишь хрустящий панцирь.

Артур опустил в воду кончики пальцев. Краб подвигал клешней и замер. В критические моменты он тоже предпочитал притворяться статуей.

– Если ты оттуда не выберешься, то можешь погибнуть, – сказал Артур вслух. – В море тебе будет безопаснее. – Он сложил ладонь чашечкой – так, чтобы краб оказался в ней, и осторожно поднял руку из воды. Человек и краб уставились друг на друга. Глаза у краба были черные, размером с булавочную головку. – Не бойся, – сказал Артур.

Он отнес краба к воде и дождался, пока волна набежит на песок. Краб на мгновение замер, будто благодаря Артура и прощаясь, и бочком пополз к воде. Волна подхватила его и унесла в море.

Артур посмотрел на ямку, в которой только что был краб. «Возможно, я тоже попал в ловушку, – подумал он. – Мне тоже надо выбираться – не в море, но в мир, хотя там и страшно. Если я этого не сделаю, то ссохнусь и умру».

Артур представил, что сказала бы Люси, если бы увидела его здесь, промокшего до нитки и занятого спасением краба. «Ты окоченеешь! Быстро иди греться». Так он говорил ей, когда Люси была маленькой. Как странно, что теперь они поменялись местами. Мириам, наверное, тоже удивилась бы.

Какая разница, чем он сейчас занят. Он вдовец. Его больше никто не может учить, как жить. Да он может хоть джигу в море отплясывать. В самом деле, почему бы и нет? Артур принялся прыгать в набегающих волнах. «Посмотри на меня, Мириам!» Он истерически смеялся, и слезы катились по его щекам вперемежку с дождевыми каплями. «Посмотри, какой я дурак! Я прощаю тебя! Ты мне ничего не рассказывала, потому что думала, что так будет лучше.