Не включая фар, Кармоди завел мотор и отъехал от дома в чернильно — черную ночь позади машины — маркера. Отъехав ярдов на двести, он развернул машину к свету, чтобы они могли наблюдать за происходящим через лобовое стекло.

Они сидели внутри, с обогревателем, работавшим на полную мощность.

— Достаточно тепло? — спросил Кармоди через плечо.

— Очень. Спасибо. — Карин говорила таким голосом, словно получала удовольствие от всего происходящего. — У меня столько одеял, что хватило бы, чтобы согреть слона.

Демотт подумал с горечью, не на его ли счет эта шутка, но его предположения были прерваны прибытием вертолета. Неожиданно он оказался рядом, большой серовато-белый, снижающийся в снежном вихре над освещенной площадкой.

— Это он! — Голос Кармоди звенел от волнения. — Прогулочный вертолет. Описание совершенно совпадает с описанием Джонсона: серовато — белый, никакой маркировки, маленькие стабилизаторы на хвосте. Это наша детка. Проклятье!

Как только вертолет приземлился, фары машины — маркера были выключены. Наблюдатели были ослеплены мгновенной тьмой. Потом они стали различать лучи фонариков в темноте, но больше ничего.

— Ну, золотко, вот они взбесятся-то, когда обнаружат, что вас нет, — сказал Кармоди счастливым голосом.

— Думаете, они могут все еще быть в вертолете? — спросила Карин. — Остальные, я имею в виду.

— Вполне может быть. Зависит от того, где находился вертолет последние несколько часов. Должен был ждать где-то на земле.

— Ладно, — отрывисто произнес Демотт. — Поехали отсюда.

— Минутку, — легко сказал Кармоди. — Я хочу посмотреть, что они будут делать. Они уже должны были подойти к дому. Ага, теперь я их вижу.

Две фигуры, двигавшиеся очень быстро, прошли на фоне окон. Потом возникло и исчезло еще одно световое пятно, когда открылась и закрылась дверь.

— Могли бы мы протаранить, что ли, этот вертолет? — предложила Карин. — Чтобы он не смог взлететь.

— Слишком большой, — немедленно отозвался Кармоди. — Посмотрите на шасси и полозья, они выше нашей крыши. Все, что мы можем сделать, это затруднить им посадку, но не взлет. Кроме того, если я их оцениваю правильно, около этой штуки должна быть парочка сторожей, как минимум. Эй, это что такое?

— Что? — спросил Демотт, глядя на него.

— Я слышал что-то. Какой-то механический шум. Совершенно точно. — Кармоди смотрел мимо Демотта в темноту. — Откройте-ка на секунду ваше окно.

Демотт повиновался, и немедленно шум стал гораздо сильнее: ужасный вой и скрежет, словно работал гигантский механизм.

— Боже мой! Это же драглайн! Прямо рядом с нами, справа.

Демотт открыл дверь и вышел. Его глаза адаптировались к темноте, и он различил гигантский силуэт, громоздящийся над ними. Вдруг шум стал еще громче.

— Господи боже! — крикнул Демотт ветру. — Он живой! Он движется!

Инстинктивно он побежал к громадине, скорее вокруг нее, потому что он уже был рядом с ней. Он слышал рядом с собой вой электромоторов, скрежет металла и хруст мерзлого грунта, когда огромный башмак двинулся вперед. Ледяной ветер обжег ему легкие и выбил влагу из глаз, которая мгновенно заледенела. Но, несмотря на этот дискомфорт, его подогревало возбуждение и ярость от сознания, что в его присутствии совершается последний, возмутительный акт саботажа. Вспышка интуиции открыла перед ним замысел саботажников: заставить монстра перешагнуть через край карьера, который он сам разрабатывает.