— Попытайтесь снова! — крикнул Демотт.
Шум драглайна был оглушающим, вой и скрежет наполняли ночное пространство. Вдруг появился новый звук: резкий треск говорил о том, что громадная стальная подошва башмака примяла какую-то часть тела джипа. Его больше не толкало вперед, а подминало под башмак. Демотт видел, как джип сминался подобно яичной скорлупе. Погасли фары, треском и скрежетом сопровождалось крушение крыши и передних колес.
У Демотта за спиной раздался отчаянный плач Карин:
— У меня не получается! Я дошла до половины и больше не выходит!
— Попробуйте ножовкой! В инструментах должна быть ножовка.
— Есть! — Карин снова лихорадочно принялась за работу.
Демотту казалось, что время остановилось. Он видел, что двигатель джипа, наконец, оказал некоторое сопротивление, очень незначительное, но все же сопротивление. Неуклюжий, как динозавр, драглайн поднял одну ногу медленно в воздух и поставил ее на маленькую человеческую игрушку. Демотт завороженно смотрел, как рассыпалось ветровое стекло, провалилась крыша, сплющился салон. Прямо перед ним было сплющено колесо и вдавлено в землю. Если бы у него руки были свободны, он мог бы дотронуться до передней стенки башмака, — так близко она уже находилась.
Но его руки не были свободны.
— Я не могу! — крикнула Карин, рыдая.
В голове у Демотта вдруг стало совершенно ясно, и он крикнул:
— Там есть топор?
— Что?
— Топор.
— Есть. Вот.
— Ударьте по цепи топором. Постарайтесь попасть по тому звену, которое уже ослаблено.
— Я могу промахнуться и попасть по вам.
— Черт с ним. Давайте.
Он почувствовал рывок, когда Карин ударила. Цепь впилась ему в запястья и едва не вырвала кисти рук. Вдруг он почувствовал запах бензина: бензобак был раздавлен.
Удар! Карин опустила топор, потом еще раз. Когда Демотт повернулся посмотреть, что она делает, гусеница башмака коснулась его плеча. Монстр прикоснулся к нему, и это прикосновение навело Демотта на ужасную мысль.
— Отрубите мне руки, — сказал он спокойно и твердо.
— Я не могу!
— Можете. Они или я.
— Нет!! — Карин взвизгнула, размахнулась и ударила топором, вложив в этот удар весь свой вес до последней унции. В следующую секунду она была на коленях, всхлипывая: — О, Боже, я разбила ее, разбила!
Демотт изо всех сил старался сдерживаться, чтобы не мешать Карин высвобождать цепь. Гусеница подталкивала и царапала его теперь. Через несколько мгновений он будет подмят, как была подмята машина.
— Ради бога, поторопитесь! — крикнул он.
И чудесным образом его руки стали свободны в тот же миг. Он перевел их в нормальную позицию и откатился в сторону.
— Осторожней, не свалитесь в яму! — крикнул Демотт. Сам он оказался на краю. Едва он откатился подальше от драглайна, раздался взрыв, и темно-красные языки пламени выплеснулись из под башмака. Случайная искра подожгла бензин из бензобака джипа, и только благодаря счастливой случайности же Демотт откатился в надветренную сторону, так что огонь, распространяясь в противоположном направлении, ему не угрожал. Карин тоже была рядом и невредима.
Взрыв никак не повлиял на продвижение монстра. Пламя ревело несколько секунд, затем иссякло, и драглайн продолжал двигаться прежним путем к краю.
Демотт чувствовал себя совершенно измученным, но его усталость не шла ни в какое сравнение с тем истощением жизненных сил, которое испытывала девушка. Только что стоявшая рядом, пока он искал слова для выражения своей признательности, она вдруг рухнула на землю. Демотт поднял ее так бережно, как только умел, положил на плечо, как это делают пожарники, и понес к изолятору, по-прежнему светившемуся всеми своими окнами. |