На одном рисунке я крался по темному коридору. На мне были те же самые тенниска и джинсы, которые я надевал сегодня в школу. На другом крупным планом красовалось мое лицо. По нему катились капли пота — наверное, от страха.

«У меня здесь слишком толстые щеки, — подумал я. — И все-таки это был не кто иной, как я!»

— Мама! — Я захлопнул комикс и спрыгнул с постели. — Мама, папа, посмотрите! Я выбежал из комнаты и кубарем скатился по лестнице, почти не чувствуя ступенек под ногами.

— Мама, папа, где вы? Родителей я застал на кухне: они готовили ужин. Папа резал лук, обливаясь слезами, мама склонилась над духовкой. Как обычно, духовка не включалась.

— Я попал в комикс! — крикнул я, врываясь в кухню.

— Об этом потом! — хором ответили родители.

— Нет, вы только посмотрите! — настаивал я, размахивая книжкой.

Папа продолжал крошить лук.

— В нем опубликовали твое письмо? — спросил он сквозь слезы.

— Нет, меня нарисовали! — задыхаясь, объяснил я и поднес книгу к папиному лицу.

— Ничего не вижу! — проворчал папа. — Убери его от меня. Ты же видишь, чем я занят!

— Вот каково резать лук, — заметила мама, склонившись над плитой.

Я бросился к ней.

— Тогда посмотри ты, мама. Я здесь на каждой странице! Смотри, это действительно я!

— Никак не могу зажечь духовку. — Мама покачала головой и нахмурилась. — Наверное, горелка засорилась.

— Я сам проверю ее, когда дорежу лук, — пообещал папа.

— Да посмотрите же сюда хоть кто-нибудь! — возмутился я.

Мама мельком глянула на страницу книги.

— Да, он действительно немного похож на тебя, Скиппер, — равнодушно сказала она и снова повернулась к плите. — Дорогой, нам нужна новая плита.

— Папа, взгляни! — взмолился я.

Но папа вытирал заплаканное лицо кухонным полотенцем.

— Ну, теперь-то ты посмотришь? — с надеждой спросил я.

Он не ответил, продолжая обливаться слезами.

Я застонал. Почему родители не обращают на меня внимания? Со мной случилось нечто невероятное! А они не удосужились даже повнимательнее разглядеть рисунок.

Я сердито захлопнул книгу и пошел прочь из кухни.

— Скиппер, накрой на стол, — крикнула мама мне вслед.

Накрыть на стол? Я стал героем самого лучшего комикса, а мне велят накрыть на стол?!

— Почему я, а не Митци?

— Накрой на стол, Скиппер, — строго повторила мама.

— Ладно, сейчас. — Я уселся на диван в гостиной и заглянул в конец комикса. Я был слишком возбужден, чтобы читать его с самого начала. Мне хотелось узнать, что ждет меня в следующем выпуске.

Я уставился в книгу. На рисунке Бегущий Олень по-прежнему томился в раскаленной комнате. А за дверью стоял Мутант в маске, празднуя победу. Над головой Оленя были напечатаны какие-то слова. Что он говорит?

«Только мальчик может спасти меня, — думал Бегущий Олень. — Только ему под силу избавить мир от Мутанта в маске. Но где же он?»

Я прочел эти слова несколько раз. Неужели это правда? Значит, только я могу спасти Бегущего Оленя? Но ведь для этого мне придется вернуться в загадочный дом!

18

На следующий день после уроков я поспешил к автобусной остановке. День был солнечным, но холодным. Земля замерзла. Небо напоминало огромный кусок голубого льда. Ежась под порывами ветра, я размышлял, встречу ли в автобусе Либби. Мне не терпелось рассказать ей про комикс и сообщить, что я снова направляюсь в странное здание. Согласится ли она пойти со мной? Вряд ли. Либби так перепугана, что теперь ее туда ничем не заманишь.