— Завтра оповещу, а выедем послезавтра, — предложил Матвей Иванович.

— А я с Бельтрами да Ефимовым выеду завтра в станицу Аксайскую. Посмотрю, как удобно сие место для города. Тут ведь недалеко? К вечеру вернемся, — предложил Деволан, и Матвей Иванович не стал возражать. Даже в душе одобрил: деловой человек.

На следующее утро Деволан уехал, однако вечером, как обещал, не вернулся. Приехал лишь к концу следующего дня, с опухшим лицом, полубольной. И сразу же завалился спать.

— В чем дело? Почему задержались? — спросил капитана Ефимова недовольный Платов. В ожидании Деволана пропал день.

— Мы в переплет великий попали. Приехали купцы из Нахичевани, уж неведомо как они прознали, и ну нас обхаживать, особливо генерала.

— Купцы? Нахичеванские? Да что им за дело до наших забот?

— Все уговаривали, чтобы город не строили в Аксайской. Испугались нашего соседства. От Аксайской до Нахичевани — рукой подать. В Нахичевань нас возили.

— Ну, мы и без них решим. Без разных там купцов.

Наутро несколько колясок во главе с Платовым и Деволаном направились в сторону Бирючьего Кута. Когда они выкатили на макушку холма, возвышающегося над местностью почти на три сотни футов и гость взглянул окрест, то слова вымолвить не смог. Стоял с застывшей улыбкой на лице, унесясь куда-то в мыслях.

День был ясный, солнечный и совсем безветренный. Деревья ближайшего леска пожелтели и стояли недвижимые, словно чем-то опечаленные. Внизу серебрился неширокий Аксай, а за ним тонула в глубокой дымке блекло-зеленая, с золотистыми перелесками равнина.

— Матфей Иванович, это же чудо! Никогда не видел я таких мест! Только здесь быть городу! Тут! — Он ткнул себе под ноги пальцем. — Мы построим собор. Большой, с золотым куполом! Его увидят за сто верст. А у собора площадь. А вот сюда и сюда пролягут прошпекты. Их мы будем делать широкими с аллеями посреди. А вот там построим красивый дом — вашу резиденцию, Матфей Иванович. А против — гимназиум. У меня уже город тут. — Инженер коснулся рукой головы. — Я уже вижу город.

Однако Матвей Иванович и некоторые из присутствующих не разделяли восторга знатного гостя.

— А где же Дон, Франц Павлович? Столица-то Войска Донского, а реки нет.

— Как нет? А это? Аксай?

— Да что же это за река? Ручей, да и только!

— Мы углубим его. Все в наших руках.

В этой продолжавшейся не один день поездке они побывали и на Красном Яру, расположенном выше станицы Кривянской, и у Маныча, и даже заглянули в станицу Бессергеневскую. И, конечно же, съездили в Аксайскую.

Мнения распались. Большинство настаивало на том, чтобы обосноваться в Аксайской. И Дон рядом, и место сухое, благодатное, да и переселяться из Черкасска не сложно. Однако Деволан пересилил всех, настоял на своем.

— Ладно! — махнул рукой Матвей Иванович. Откровенно говоря, он опасался спорить с приближенным ко двору Деволаном, авторитет которого и слово инженерного специалиста были весьма высоки. — Пусть будет так. — А казакам ответил одной из любимых поговорок: — Согласимся, не то будет такое, от чего я приду к размышлению, а вы — в сокрушение. — В памяти атамана еще свежи были годы ссылки и заточения в Алексеевском равелине.

Почти всю осень Деволан с казачьим инженером Ефимовым и войсковым архитектором Бельтрами готовили план будущего города, чертежи зданий.

Деволан, нужно отдать должное, работать умел. Трудился и днем и ночью и заставлял работать помощников.

31 декабря 1804 года план был утвержден Александром. В указе на имя атамана Войска Донского Платова император писал: «Утвердив сей план, препровождаю его при сем к вам со всеми приложениями и с описанием главных общественных зданий, улиц и площадей, повелевая: сообразно плану сему и данным Вам в указе 23 августа постановлениям, положить основание Новому Черкасску на месте, между речек Тузлова и Аксая…»

И еще повелевалось работы начать весной 1805 года.