— Конечно, — воскликнул Джек — это же надпись! Это не «путь мертвых», а «дорога смерти». С тех пор как мы впервые увидели Атлантиду, я все время думал, где же их кладбище. Вот оно, перед нами. Последняя пещера была для них чем-то вроде покойницкой, а здесь находилась погребальная камера, где и заканчивался их жизненный путь.

Костас забыл на время о необходимости поскорее пробиваться наверх и подплыл к ним. Он даже включил на несколько секунд свою мощную галогенную лампу, прекрасно понимая, что это может быстро разрядить его резервные батареи.

— Они выбрали удачное место, — одобрительно отозвался Костас. — Находящаяся внизу лава быстро заполняет это пространство и застывает, навеки скрывая под собой все, что туда попадает. А семь тысяч лет назад она была здесь очень активной и быстро распространялась по всем щелям при температуре около тысячи ста градусов по Цельсию, от которой может расплавиться даже автомобиль, не говоря уже о трупах. Таким образом, они получили здесь совершенно естественный и полностью готовый крематорий.

Катя стала внимательно рассматривать ступени, ведущие вниз, к платформе.

— Вероятно, именно здесь они клали мертвые тела, прежде чем отправить их в последний путь, — заметила девушка. — Вот две борозды на платформе, отстоящие друг от друга на два метра. Похоже, это следы от ног тысяч участников похоронных процессий.

Джек внимательно смотрел на дно расселины, пытаясь с помощью богатого воображения восстановить картину последнего похоронного ритуала, который произошел здесь до начала потопа. Он раскопал немало древних захоронений и знал, что мертвые зачастую говорят археологу больше, чем живые, поэтому имел все основания надеяться на богатые открытия в этом некрополе. Теперь ему стало понятно, что генетическая память народа Атлантиды была закодирована в самих людях, а потом выжившие после потопа отважные мореходы разнесли в своих генах по всему известному им миру бесценные семена древнейшей цивилизации.

— Значит, это и есть тот самый подземный мир древних людей, — тихо сказал он дрогнувшим голосом. — А в качестве мифического Стикса здесь выступала не безмятежная заводь, а огненная река.

— Старый лодочник Харон не смог бы справиться со своей задачей в такой реке, — пошутил Костас. — Лично мне это больше напоминает врата ада. Давайте быстрее выбираться отсюда, покуда не разбудили местного бога и он не зажег эту печь.

Когда они проплывали над краем платформы, Джек стал задыхаться, что не осталось не замеченным его друзьями. Катя с тревогой посмотрела на него, а Костас подплыл ближе и остановил друга.

— Пора поделиться воздухом, — сказал он.

Порывшись в сумке за спиной, он вынул оттуда конец резиновой трубки и присоединил его к дыхательному аппарату Джека, после чего повернул краник на своем баллоне. Послышалось слабое шипение воздуха, и Джек сделал несколько глубоких вдохов.

— Спасибо, — пробормотал он.

— У нас проблема, — угрюмо сообщил Костас.

Пока Джек был занят дыхательным аппаратом, он не заметил одной странной особенности, но сейчас, взглянув наверх, увидел нагромождение темного вещества.

— Пробка из застывшей лавы, — с трудом выдавил он.

Метрах в пяти от них узкий проход был фактически полностью перекрыт, лишь под самым потолком оставалась крохотная щель.

Костас повернулся к Джеку:

— Сейчас мы находимся на глубине восьми метров от поверхности воды и в пределах десятиметровой зоны безопасности, предохраняющей от кислородного отравления. Значит, пока мы будем решать эту проблему, заодно можем очистить наши дыхательные системы.