— Я думаю, — сказал Берзалов, — просто какие‑нибудь паразиты, пришедшие следом за инвазивными захватчиками.

— Какие ещё паразиты?! — страшно удивились все.

— Могут быть у них паразиты? — спросил Берзалов.

— Могут! — согласились все.

— Но какие? — им хотелось точности в суждениях, чтобы опереться на них и не мучиться раздумьями.

— Обычные, гаплогруппа из космоса, со схожими намерениями. Место освободилось, вот они и явились, кто откуда. Некоторые — из какого‑нибудь сумеречного мира.

— Выходит, они каким‑то образом узнали, что человечество вымирает? — спросил Сундуков и сам же изумился своим умным речам.

— Мы так бабахнули, что видно и слышно было по всей галактике, — сказал Берзалов. — Потом разберёмся. Зайдём сюда днём с мощными прожекторами и всю нечисть выжжем. А кого не выжжем, того допросим и поймём, что это за звери.

— Кровопийцы! — высказался Гуча. — Космические гопники!

— Точно, — обрадовался Бур и впервые открыто улыбнулся.

Берзалов улыбнулся ему в ответ, потому что получалось, что Бур как бы герой, а героев не ругают, наоборот награждают. И не такой уж он плохой парень, подумал Берзалов. Если выживет, напишу на него наградной лист. Не зря же он в глубокую разведку подался.

— Не зайдём, — уверенно сказал Русаков.

— Почему?

— Потому что этот город только один раз показывается.

— Ну да… — вспомнили все, — ну да…

— Мне кажется, что он вообще в другом измерении.

— Жаль… — со вздохом сказал Гуча, который не участвовал в схватке и поэтому чувствовал себя ущемленным. — Жаль! Кому расскажешь, не поверят.

— А самое главное, что командованию доложить? — чуть наивно спросил капитан Русаков и посмотрел на Берзалова, мол, мое дело маленькое, я как бы ни за что не отвечаю, пусть Берзалов сам тянется перед начальством.

— Скажем, как есть, — авторитетно ответил Берзалов, — пусть верят или не верят, нам какая разница.

И все согласились с ним, потому что почувствовали в себе моральную силу людей, победивших зло. А ещё они почувствовали, что стали сплоченным экипажем, которому всё по плечу.

Глава 9.Комолодун

Оказалось, что чёрные — чёрные тучи, уходящие в поднебесье, висят совсем рядом, как раз над Харьковом, и что молнии беззвучно сверкают именно над ним, и нигде более.

Между тем, солнце поднялось, как и положено с востока, и на взгляд Берзалова это была хорошая примета — значит, ничего фундаментального в мире не изменилось, ну, разве что кроме луны — черепа, которая поблекла, но по — прежнему являла свой страшный лик.

Филатов уверенно вёл бронетранспортёр через пустой город. А потом, когда уже поднадоело разглядывать окрестности и экипаж стал задремывать, Берзалов бросил взгляд в триплекс и присвистнул:

— Да ведь здесь же шёл бой! Стой!

Все всполошились. Русаков бросил оттирать свою физиономию перед зеркалом и тоже захотел взглянуть на происходящее за бортом.

Высыпали на броню. Площадь была немаленькой — перекрёсток с шестью трассами, с кругом посередине и мачтой в центре, ну и, разумеется, с брошенными легковыми машинами по краю. А ещё с одноэтажными домами и перелесками выбегающими из низины, куда, собственно, и вела основная трасса.

— Гильзы! — азартно крикнул Архипов, спрыгнул на асфальт и принёс одну.

— Наши… — сказал Берзалов, разглядывая маркировку, — от стомиллиметрового снаряда.