– Какого хр… Спасибо! – Я вытираю пот со лба.

– Не за что.

Сердце замирает. Я почти забыл, что Себастьян здесь. Запыхавшийся, он шумно выдыхает, а у меня по позвоночнику течет горячая волна.

Вокруг слишком шумно – не поговорить, а мне не повернуться и не взглянуть на него: мы слишком, до интимного близко. Поэтому я стою смирно и чувствую, как едет крыша.

Себастьян стиснул мне жилет, я спиной прижался к его груди. Прошло меньше десяти секунд – столько нужно для перезарядки фазера, – но, клянусь, я чувствую каждое тик так. В ушах шум собственного дыхания. Громкой музыке вопреки, я чувствую свой пульс. Горячее дыхание Себастьяна я тоже чувствую. Так и подмывает потянуться к нему, в темноте коснуться его щеки и на ощупь понять, краснеет ли он.

Остаться бы в этом закутке навсегда, но вот мой фазер перезаряжается. Себастьян не мешкает – еще крепче стискивает мой жилет, выталкивает меня из закутка и кричит, чтобы я следовал за ним к базе Красных. Из за угла выбегает Эрик, мы пересекаем арену и огибаем перегородку.

– Огонь! Огонь! – кричит Себастьян, и мы дружно палим из фазеров. Хватает нескольких выстрелов – вражеская база мигает красным, под потолком звучит механический голос: «База Красных уничтожена. Игра окончена».

Глава четвертая

За все время учебы в средней школе я впервые ориентируюсь в уроках без расписания, прилепленного в шкафчике наклейками с динозаврами. На прошлой неделе семинары Фуджиты были в понедельник, среду и пятницу. На этой неделе они во вторник и в четверг. Так и будет чередоваться до конца года.

Я представляю себе три варианта развития событий.

Первый: я полюблю нечетные недели за три шанса увидеть Себастьяна.

Второй: я возненавижу нечетные недели, потому что шансов увидеть Себастьяна три, а он придет только на одно занятие.

Третий: я возненавижу нечетные недели, потому что шансов увидеть Себастьяна три, он придет на все три занятия, но не станет обращать на меня внимания.

При раскладе номер три я бешусь из за того, что не могу избавиться от чувств к оголтелому фанатику СПД, топлю свою злость в жареной картошке с сырным соусом, толстею, плохо учусь, теряю шансы поступить в желанные мне колледжи за пределами Юты.

– О чем думаешь? – Осень подходит сзади и подбородком упирается мне в плечо.

– Ни о чем. – Я захлопываю шкафчик и застегиваю рюкзак. В реале я не думаю, что справедливо называть Себастьяна оголтелым фанатиком СПД. Не знаю почему, но мне кажется, он куда глубже.

Осень раздраженно ворчит и направляется на семинар по коридору, в котором девятиклассники катают друг друга на закорках. Обогнув их, я нагоняю Осень. Опыт наших отношений подсказывает: сейчас нужно ответить вопросом на вопрос.

– А ты о чем думаешь?

По крайней мере ее развернутый ответ не даст мне свихнуться окончательно.

Осень берет меня под руку.

– Я думаю о том, как поживает твой сюжет.

Ах да, мой сюжет… Черновая заготовка, где конь не валялся.

– Все в порядке.

Раз… Два… Три…

– Хочешь, посмотрю его до семинара?

– Спасибо, Осси, но все правда в порядке, – улыбаюсь я.

Она застывает прямо на пороге класса.

– Так ты его подготовил?

– Что подготовил?

Судя по раздувающимся ноздрям, Осень мечтает убить меня насмерть.

– Сюжет.

Перед мысленным взором встает текстовый файл с двумя сиротливыми фразами, которые я не решился бы показать никому на свете: «Юный квир полуеврей переезжает в рассадник мормонов. Он спит и видит, как бы унести оттуда ноги».