– Ладно, одевайся, Олег, и – на инструктаж.

Они вышли, а я, чувствуя затылком наблюдение за собой, постепенно осваивая собственное тело, от которого порядком успел отвыкнуть, принялся плавно натягивать солдатское белье, потом камуфляж. Повезло: шмотье было всего на размер‑другой больше, чем надо. Я и без зеркала знал, каким доходягой с тонкой болтающейся в просторном воротнике шеей сейчас выгляжу.

Это было бы просто прекрасно, если бы я таким просто выглядел, если бы на самом деле я был полон сил... Но, к сожалению, я таким доходягой и являлся.

Как сейчас моя форма соответствовала моему содержанию – так ей этого еще никогда не удавалось. И совершенно я не помнил, что со мной происходило в эти дни. В памяти все было подряд: проложенная в снегу дорога, взрыв, пшикающий мне в лицо Шмелев, самолетный грохот и холод, а потом все, я – уже тут...

Что с ребятами? Почему При сказала о Боцмане? И почему ей позволили о нем сказать? Или – велели? Голова пухла и кружилась.

Дверь в мою камеру была распахнута, сквозь нее доносился гомон мужских голосов. Прежде чем выйти на люди, я пару раз присел и поизгибался. Нет, ныне я не боец.

Пошел на голоса, придерживаясь стенки, но стараясь не переигрывать.

Свет тут, в большой, метров в двадцать пять, комнате был ярок, так что я вполне естественно прищурился, как бы маскируя неуверенность движений.

Никаких окон. Подвал? Сидело вокруг стола, вместе с Катком и Лапиковым, человек десять. Все приумолкли, оглянувшись на меня. Ба, сколько знакомых лиц. Тут и Барсик, которого я запомнил по встрече в казематах у Гнома. Мой сувенир здорово перекосил ему рожу. Тут и две дамы – Лариса Курбанова и Зоя Матвеевна Каткова. Еще какие‑то знакомые рожи. Все в камуфляже. У всех глаза блестят предвкушающе.

– А вот и Олег, позывной Муха, – представил меня собравшимся Катков. – Наш стрелок‑наводчик ПТУРСа. Садись, Муха, где тебе удобнее. Начинаем.

Руководит операцией Чапай. – Он кивнул на Василия Лапикова, и тот встал, развернул на столе карту.

Ксерокопия плана города. Названия замазаны. Но не Москва, хотя речка имеется. Судя по пунктирчику со стрелками, показывающими направление движения объекта, мосты, с которыми вечно в таких операциях масса проблем, здесь особой роли не играют: полкарты занимает лесной массив. Или парк.

– Итак, – уверенно начал, откашлявшись, Чапай, – сегодня девятое февраля. Восемь пятнадцать. Сверили часы? Начало операции приблизительно в двадцать три – двадцать три тридцать. Выдвижение на закрытую позицию, – он обвел кончиком ручки какой‑то значок – то ли строение, то ли памятник в глубине парка, примерно в километре от пунктира маршрута, – к двадцати двум сорока пяти. Базу покидаем в двадцать один тридцать. Помимо нашей группы, вспомогательно‑страховочной, действует основная, состоящая из местного населения. Она сосредоточивается тоже в двадцать два тридцать вот здесь, справа по ходу движения объекта.

За десять‑пятнадцать минут перед проездом объекта, как положено, охрана проверяет трассу. После их осмотра, по сигналу, основная группа занимает огневую позицию здесь. Мы одновременно – вот здесь, справа и дальше по ходу движения объекта. Объект находится в бронированном «мерседесе». «Мерседес‑600», 1995 года выпуска. Салон – бронированная капсула. Конструкция колес дает возможность машине двигаться и после поражения шин стрелковым оружием. Такой «мерседес» мы проверяли на подмосковном полигоне: «мухи» и другие РПГ разносят его вдребезги. Если умело целиться, впрочем.

Далее. Объект сопровождают два‑три джипа. Эти машины тоже укреплены броней, но кустарно. Легко нейтрализуются гранатами из подствольника.