Попытка выбраться самостоятельно успехом не увенчалась хотя бы потому, что я могла пошевелить всего лишь одной рукой и одной ногой (теми, что были сверху), да и то несильно. Александр безмятежно спал, вдавив меня в матрац и даже не подозревал о тех жутких муках, которые я испытывала по его вине. Придется будить.

    – Ты чего делаешь, садистка? – выдохнул мне в ухо князь, • мгновенно проснувшись от удара локтем под дых. – Могла бы и более щадящими способами разбудить. Никакого сострадания к уставшему человеку…

    – Я пробовала, – зашипела в ответ я. – Только они на тебя не действуют. К тому же в моем положении выбор способов невелик, ты почти полностью лишил меня радости движения.

    – Да? – Александр приподнялся на локте и теперь удивленно разглядывал мою наполовину раздавленную тушку. – А я тебя просил подвинуться, между прочим. Сама виновата.

    – Ах вот как?!

    И я завозилась, в отчаянной попытке выбраться. Безрезультатно. Александр завалился на меня полностью. Местные кровати не предназначены для обширных маневров, все сводится к одному – к единственному безвылазному углублению.

    – До чего бессовестный народ пошел… – раздался недовольный голос Виктора. – Ни поспать, ни отдохнуть… Одни сплошные лишения.

    – Тебе грех жаловаться, ты один спишь, как король, – буркнул Александр, с трудом устраиваясь рядом со мной. Дышать сразу стало легче.

    – А меня тут вообще чуть не раздавили, – решила пожаловаться и я.

    – Да мне все равно, кто из вас кого и за что давит, – проворчал советник. – Спать-то вы мне не даете.

    Мы с князем переглянулись.

    – Запусти в него чем-нибудь, – попросила я, очень надеясь, что это будет что-нибудь тяжеленькое.

    – Щас.

    Александр выдернул у меня из-под головы подушку и швырнул куда-то в глубину комнаты. Видимо, попал, потому что сразу раздались такие бурные и многозначительные ругательства, что мы не выдержали и заржали. Но наше счастье было бы неполным, если бы Виктор с радостным воплем не сделал ответный залп. В общем, очень скоро по всей комнате летали пух и перья, а о сне все благополучно забыли.

    Через час мы уже собирались в дальнейший путь.

    – Госпожа ведьма, – осторожно тронули меня за плечо. Я довязала хитрый узел на дорожной сумке с провизией, приладив ее к седлу, и только тогда обернулась.

    – Что вам угодно, святой отец? – удивленно поинтересовалась я.

    Передо мной стоял пухлый монах, закутанный в длинный плащ по самое некуда, даже носа видно не было. Странствующие монахи в Расстании дело обычное, но чтобы вот так запросто подойти к ведьме, да еще и заговорить, такое на моей памяти было впервые. Не любят нас эти святоши, но жить особо не мешают, уже хорошо.

    – Расплетите косички, ради бога прошу!.