- Спасибо, - кивнула Сюзан.

 Я сделал глоток виски. Что ж, если на то пошло, нужно не отставать.

 - Вот она, ирония любви, - проговорила Сюзан. Голос у нее стал чистым, словно прошел сквозь какой-то особый фильтр. - Все общепринятые истины популярной культуры сходятся в том, что удачная любовь основывается на общих интересах. Все эти современные службы знакомств заносят в свои компьютеры увлечения, пристрастия, способы проведения свободного времени и все остальное, что может объединять двух людей.

 Я очистил лук и начал искать разделочную доску. Она оказалась за тостером, маленькая пластинка из стекловолокна, гладкая, как будто на ней ни разу не резали даже хлеба.

 - На самом же деле, - продолжала Сюзан, - любовь расцветает тогда, когда встречаются два противоречивых начала. Мужское и женское. Как там у китайцев: когда йинг встречает йанг.

 - Йинг и йанг?

 - Ладно, не обращай внимания. Просто всегда придерживайся своего йинга.

 Я покрошил лук, почистил и нарезал морковку и принялся обрабатывать брокколи.

 - Именно поэтому я и разрешила тебе остаться, - улыбнулась Сюзан.

 Она подперла подбородок ладонью и надкусила последнюю маслину.

 - Остаться с тобой и с Фелтоном?

 - Да. Потому что это было нужно больше тебе, чем мне.

 - Моя слабость, так скажем.

 - Угу.

 Она доела маслину и допила коктейль. Я долил себе еще виски. Сюзан плеснула себе чистого мартини.

 - И тебя не беспокоила мысль, что ты можешь не справиться с ним в одиночку?

 - Нет, - пожала плечами Сюзан. - Потому что так оно и было бы. Я бы наверняка не справилась, если бы он вдруг попытался связать и убить меня.

 - Но у тебя был пистолет, - напомнил я.

 - Если бы в этот момент я о нем еще вспомнила.

 Я вдруг улыбнулся, сам не зная почему.

 - Так что же, черт возьми, получается? Значит, ты и сама хотела, чтобы я был с тобой?

 - Частично.

 - Хотела, чтобы я настоял на своем. Чтобы выиграл этот спор.

 - Хотела - это слишком просто. - Сюзан оторвала взгляд от стакана и выглянула в окно. - Я и хотела, и не хотела. Мне нужна была и собственная самостоятельность, и твоя защита. А когда я так себя повела, то получила и то, и другое.

 Я снял крышку со сковородки и ткнул в куриную грудку ножом. Вроде, мягкая. Я взял доску и высыпал на сковородку нарезанные овощи. Потом добавил зубок чеснока, сушеный эстрагон и закрыл крышку.

 Сюзан покончила с мартини, поставила стакан на стойку, соскользнула с табурета и, подойдя ко мне, обняла меня за талию. Я взял ее за руки. Так мы стояли, не шевелясь, словно в застывшем танце. Наконец, Сюзан подняла голову, и я коснулся губами ее губ. Она обняла меня сильнее, и мы слились в долгом поцелуе. Ее тело вдруг обмякло, она запрокинула голову и взглянула мне в лицо. От выпитого ее зрачки расширились до совершенно невероятных размеров.

 - В постель, - прошептала она.

 Я выключил газ и поднял ее на руки. Сюзан прижалась щекой к моему плечу и обняла меня за шею. Я пронес ее через гостиную и спустился вниз, в спальню. Это оказалось совсем не так легко, как я думал, когда смотрел "Унесенные ветром".

 Плетеная кровать Сюзан была накрыта коричневым покрывалом, из-под которого выглядывала голубая как небо простынь. У изголовья лежало штук восемь огромных подушек, одетых в такие же, как и покрывало, коричневые наволочки. Я опустил Сюзан на кровать. Словно обессилев, она тут же упала на спину, раскинула руки и взглянула на меня широко раскрытыми, бездонными глазами. Я вынул из кобуры пистолет, положил его на плетеный прикроватный столик и начал раздеваться. Сюзан лежала не шевелясь. Двигались лишь глаза, следя за каждым моим движением.