– Том, – сказала она, поднимаясь на ноги и расправляя плечи. – Сейчас ты кое-что услышишь. Если информация уйдет дальше этой комнаты, моя работа может сильно осложниться. Поэтому рекомендую: к сведению прими, но язык не распускай. Это не в интересах твоего друга и его дочери. И уж точно не в твоих.

– Угрожаешь? – прищурился Хельгенбергер.

– Да, – невозмутимо подтвердила Лана и повернулась к сенатору Крамеру, полностью концентрируясь на нем.

Как показывала практика, собеседник в таких случаях тоже полностью концентрировался на ней. Что сейчас и требовалось.

– Сэр! По приказу командования представляюсь: первый лейтенант Светлана Дитц, Галактический Легион.

Помедлила, и добавила для полного прояснения положения вещей:

– Горгона Горовица. Полковник Горовиц велел передать вам, сэр, что вы не один. Мы – с вами. Все мы с вами.

Крамер с силой потер щёки ладонями и усмехнулся. Лицо, только что напряжённое, почти каменное, перестало походить на посмертную маску римского императора.

– Первый лейтенант, вот как? Я, помнится, допрашивал отставного капрала… и ещё не мог взять в толк: как могла девчонка, вышвырнутая со службы в десанте за психическую нестабильность, дать повод для того разбирательства? Намутили, да? Узнаю Легион… Том, ты же понимаешь, что…

– Я – могила, – кивнул Хельгенбергер, разглядывая Лану с каким-то новым, незнакомым ей выражением, отчасти недоверчивым, отчасти сердитым. – Хорошо работаете, первый лейтенант. Вот ТАКОГО я даже вообразить не мог. Хотя и предполагал, что за вами стоит что-то посерьёзнее Большого Шанхая – уж больно интересные дела вы проворачивали.

– Мы опять на «вы», Том? – мягко поинтересовалась Лана.

Тот не выдержал и рассмеялся.

Лучшая из гравидосок Ланы осталась в стойке на крыше «Бара», но это не было такой уж проблемой. Гроза ушла в океан, ветер стихал, ливень сменился моросью. И ей опять нужно было в «Бар», только не ужинать, а переговорить с владельцем.

И снова крыша – по счастью, пустая. И снова доску в стойку, и снова лестница, и снова Луи. И ухмылка Шермана, недвусмысленно кивающего на дисплей с голосованием: «Чёрный треугольник» лидировал с таким отрывом, что можно было не сомневаться – новую вывеску изготовят и установят уже завтра.

Недурная работа, похвалила себя Лана. Определенно недурная. «Бар» назывался «Баром» с самого открытия. Отставной детектив любил свою работу – но не синюю полицейскую форму и эмблему в виде кабаньей головы. А потому традиционные варианты вроде «Синего свинтуса» даже не рассматривались. Что ж, расположение Лероя – именно то, в чем она нуждалась сейчас. И Лана решительно двинулась к стойке бара сквозь порядком поредевшую толпу.

Ещё бы она не поредела: вода покамест спадать и не думала. Выбраться из заведения посетители, не владеющие досками (и те, чьи доски остались в тротуарной стойке), могли не раньше, чем через час, а то и два. Так что пришлось – в тесноте, да не в обиде! – ютиться ввосьмером за столиками на четверых. На ногах-то устанешь дожидаться отлива.

Впрочем, теснота как ничто другое способствовала достижению взаимопонимания. И не приходилось сомневаться, что заметная часть посетителей не явится в арендованные комнаты. Потому что будет ночевать у другой заметной части.

Притомившиеся официанты вальяжно фланировали по залу. Даже в закутке для драк было на удивление тихо. Изрядно поддатая парочка обменивалась там ленивыми оплеухами, не победы ради – так, больше для порядка.

Рюмка мятного ликера материализовалась на стойке одновременно со скрипом высокого табурета, на который плюхнулась Лана.