– Когда примерно в половине шестого кто‑то позвонил сэнсею и я взял трубку, то он еще был с гостями, – уточнил Татибана.

– А кто звонил? – проявил настойчивость помощник инспектора.

Сигэки Татибана заметил, что в этот момент даже цвет лица помощника инспектора изменился.

– Синохара‑сан, Цумура‑сэнсей что‑то совершил?

Синохара на это ничего не ответил и только молча посмотрел на Хибия и Киндаити. Татибана побледнел.

– Причину нашего интереса мы сообщим позже, а сейчас, если можно, рассказывайте вы. Кто позвонил Цумура в половине шестого? Мужчина? Женщина?

– Это была женщина. У Цумура‑сэнсея очень много поклонниц.

– Как ее имя? Она должна была назвать себя.

– Нет, она не назвала своего имени, сказала только: он поймет…

– Значит, ты всех соединяешь, даже не спрашивая имени. – Помощник инспектора был разочарован и говорил резким тоном.

Это рассердило Сигэки Татибану:

– Но тут ничего не поделаешь. Я ведь только снимаю трубку, а принимать звонок или нет – это решать Цумура‑сэнсею.

– Цумура говорил с этой женщиной?

– Конечно. – Татибана произнес это с особым выражением, подчеркивая, что упреки помощника инспектора его рассердили.

Хибия хотел еще что‑то сказать, но в разговор поспешно вмешался Киндаити:

– Когда вы позвали Цумура к телефону, он все еще сидел с Маки и Мися?

– Да, вот за этим соседним столом.

– Как вел себя Цумура? Он понял, кто ему звонит?

– Да. Но мне показалось, что Цумура‑сэнсей чувствовал себя как‑то неловко. Видимо, не хотел обидеть Маки и девушку и не решался идти к телефону. Поэтому я предложил ему сказать звонившей, что не смог его найти. Он отказался, затем встал и пошел к телефону.

– Вы так и не знаете, кто звонил? – опять вмешался Хибия.

– Не знаю, но, по‑моему, он очень ждал этого звонка. Когда я ему сказал, что звонит женщина, он поспешно начал вставать, но затем, вспомнив, что у него гости, заколебался.

– Значит, можно предположить, что звонившая была из числа знакомых Маки и Мися.

– Этого я не могу знать.

– Это была молодая женщина?

– Судя по голосу, молодая. Мне показалось, что она стесняется говорить.

– Значит, вы говорите, это было примерно в половине шестого.

В это время Тиёко Отори уже приехала в Каруидзаву…

Коскэ Киндаити, похоже, больше заинтересовала история с ключом.

– А во время разговора где был пиджак Цумура?

– Я не помню, висел ли он на спинке стула, как сказал недавно Синохара‑сан. Но точно помню, что когда он пошел к телефону, он был в рубашке и галстуке‑бабочке, а пиджака на нем не было. Да, да, из кармана рубашки выглядывал кончик трубки.

– Синохара‑сан, а что вы можете сказать?

– К сожалению, ничего, так как я еще до этого ушел из кафе.

– Татибана‑кун, а Маки и Мися там еще оставались?

– Да.

– Когда они ушли?

– Я не знаю. Я ушел немного раньше, чем Цумура‑сэнсей, и больше этих двоих не видел.

– Синохара‑сан тоже, наверное, не знает.

– Нет…

Синохара смущенно опустил голову. Помощник инспектора Хибия нетерпеливо сказал:

– Киндаити‑сэнсей, об этом мы можем спросить у Мися. Нас больше интересует содержание разговора с этой неизвестной женщиной. Татибана‑кун, вы не знаете, о чем они говорили?

– К сожалению, у меня нет привычки подслушивать чужие телефонные разговоры.