- На нас понадеялся. На меня... Я оплошал.

 - Ты, Паша, не оплошал, ты в порядке. Можешь, конечно, себя упрекать с точки зрения высшей нравственности, высшей ответственности... Но по делу, конкретно... Ты чист. Анцыферов продал. Вот он виноват, с какой стороны ни посмотри.

 - Поэтому Неклясов и потащил его в лес. Это была акция устрашения.

 - И устранения, - добавил Дубовик.

 - Он не только заткнул пасть Бильдину, Леонарду, выключил Осоргина... Он и своим урок преподал. Вот, дескать, что бывает, когда кто много болтает. Теперь Неклясов... Что с ним?

 - Взрыв произошел около девяти вечера. В городе, недалеко от дома, где он живет. Машина вдребезги. Особенно задняя часть. Багажник, бензобак, заднее сиденье... Неклясов сидел сзади... Возвращался из лесу. У него не было шансов. Кара Господня настигла его почти немедленно...

 - Думаешь, Господня?

 - После автоматной стрельбы у Анцыфки он не оставлял свой "мерседес" ни на минуту без надзора. Водитель ночевал в машине. И не имел права выйти из-за руля, если в машине никого не оставалось. Есть надежные сведения о том, что это требование выполнялось неукоснительно.

 Пафнутьев поднялся, подошел к окну, некоторое время бездумно смотрел на мокрый карниз, провел пальцами по стеклу, будто снимая с него что-то невидимое, вернулся к Дубовику.

 - Худолей был на месте взрыва?

 - Да. По худолеевскому заключению, взрыв полностью соответствует тому, что прогремел в банке Фердолевского. Одинаковая взрывчатка, сила взрыва, даже детальки какие-то нашел, металлические...

 - Так, - крякнул Пафнутьев. - Это, пожалуй, самое интересное сообщение, самое важное из всего, что ты рассказал.

 - Значит, все-таки третья банда? - спросил Дубовик. - Уж если досталось и Фердолевскому, и Неклясову...

 - Андрей подъехал?

 - В приемной.

 - Что же не заглянет?

 - Я его опередил. Видно, не хочет мешать.

 - Деликатный какой-то стал... До неприличия.

 - С секретаршей беседует, - Дубовик произнес это даже с укоризной. Дескать, грешно упрекать человека за такие невинные и вполне объяснимые слабости. - Ты вот, Паша, давно с секретаршами не знаешься... А напрасно. Это не самая худшая часть человечества.

 - Откуда тебе это известно? - усмехнулся Пафнутьев.

 - Известно, - ответил Дубовик, и нос его налился такой силой, такими жизненными соками, что Пафнутьев испугался - не прогремит ли еще один взрыв, в его кабинете.

 - Хочешь получить по темечку? - спросил Пафнутьев негромко.

 - Хочу, - ответил Дубовик без промедления.

 - Тогда слушай... Взрыв у Фердолевского, в машине Неклясова... Если, конечно, Худолей прав и они действительно одинаковы по силе, характеру и прочим показателям... Они произведены теми самыми взрывпакетами, которые пропали из нашей кладовки.

 - Из прокуратуры?!

 - Да... Из нашей кладовки, - повторил Пафнутьев. - Поэтому, если мы говорим о появлении в городе новой банды, более крутой и могучей, нежели прочие... То мы уже знаем адрес этой банды. Или хотя бы ее возможности... А?

 Дубовик после такого ошарашивающего сообщения повел себя совсем не так, как ожидал Пафнутьев. Он замолчал и потупился, словно боялся, что по его взгляду Пафнутьев догадается о чем-то важном.

 - Это интересно, - наконец произнес он. - Это наводит на размышления...

 - Поделись.

 - Чуть позже, Паша, чуть позже. Опасаюсь сбить с толку и тебя и себя.

 - Ладно, зрей... В машине Неклясова кто-нибудь уцелел?

 - Водитель.

 - В каком он состоянии?

 - Грустит.

 - Не понял? - чуть раздраженно спросил Пафнутьев.

 - Печалится.