|
. Они бросили меня… Вариантов не было!.. Теперь надо наверстывать… Через Боро я их отыщу!.. Итак, вот дом… «Ван Клабен, Титус»… Вперед, смелее… Звоню… стучу… Никто не отвечает… Стучу еще… Настойчивей… – Боро!.. Это я!.. – кричу из сада. Наконец изволил показаться… Высунулся из окна… Вот он, собственной персоной!.. Ошеломлен моим появлениям… Руками машет… – Тише! Тише!., приходи в другой раз!.. Я руками движение делаю… будто ремень снимать собираюсь… Он за свое: – Тсс! Тсс!.. – и опять в сторону аллеи машет: дескать, уходи!.. Извините! не пройдет! Нагулялся! Клиенты, народ разный, который туда-сюда снует и на крыльце ожидает, все в нашу сто-рону подались, потешаются над пантомимой… Тут как раз дверь открывается!.. И появляется сам Титус!.. Титус ван Клабен! Он же Кощей!., прозвище такое!.. Я его сразу узнал по расска-зам… Выходит, стало быть, на порог в костюме паши, он всегда в таком виде торгует… весь в шелках желто-лиловых, на голове громадный тюрбан, тросточка, каменьями изукрашенная, и толстенная лупа ювелира. Так вот в лавке и сидит. Маскарад на восточный лад… Намеревается, очевидно, меня прогнать… первая инстинктивная реакция… Я ему незнаком… Ничего… Я бро-вью не веду! Разглядывает меня в упор… – Это от вас, молодой человек, так много шуму? Говорит по-французски, но с чудовищным акцентом, будто камни перемалывает, как, впрочем, и его приятель, который на втором этаже… Оба иноплеменники… – Да пошел ты… – отвечаю… Боро это развеселило! Он там, наверху, прыскает со смеху! Спектакль смотрит… из ложи, так сказать… Халиф только глазами мигает… Носом шмыгает… Напугать меня хочет!.. Наступает сви-репо, дергается весь… подпрыгивает в штанах своих огромных, шароварах шелковых… Ах ты, гадина злобная!.. – А ну брысь, бандит малолетний! Прочь пошел! Живо!.. И палкой потрясает. Я ни с места… Он опять… – Брысь! Живо!.. От возмущения у него чуть тюрбан с головы не слетел… – Уходи! Видеть тебя не желаю!.. Опять развращать его станешь?.. За этим пришел?.. Ду-маешь, мало у него пороков?.. И показывает наверх, где Боро от смеха едва из окна не вываливается… Мне этот гаденыш, кукла круглая, поначалу смешным показался, а теперь уже раздражать начал. – Я тебе! сейчас так отделаю!.. Не люблю угроз… А тут еще народ смотрит… посмешище… – Go away, villain! Пошел вон, дрянной мальчишка! – Это он мне? инвалиду войны!.. Ай-ай-ай! нехорошо! – Я вас обоих в полицию сдам!.. И тычет в нас… Завистник чертов!.. Тут Боро заговорил, речь целую из окна толкает, об-ращается к публике… – Привет всем!.. Привет вам, люди!.. И тебе, болезный!., привет, мой друг!.. Здоровенной бутылкой потрясает, целый галлон виски, заливает себе в глотку всем на по-теху!.. Выставляется… Народ в восторге!.. Кричат! Продолжения ждут! Паша дрожит весь, слюной брызжет, негодованием пышет… – Убирайтесь немедленно, черт проклятый!.. Исчезните! И так уже пьяный! А вы, негод-ник, знаете, что вас ждет?.. Угроза, значит, прямая уже!.. Нет, я не знаю… В точку попал!.. Я только знаю, что рожа мне его противна! У меня, ко-нечно, одна рука!., однако ж он меня достал!.. А ну, как я его сейчас пощекочу… Расталкиваю зрителей… С меня довольно!.. «Погоди, халиф несчастный!..» Подхожу вплотную… И аж рот раскрыл… Вблизи он бесподобен!.. Ну и размалеван! средь бела дня!.. Слой штукатурки по фа-саду!. |
