— А ничего и не было! — с досадой выплеснула она.

— Дима мой друг, и я не могу с тобой.

— Да? — внимательно посмотрела на него Саша, пытаясь разглядеть подвох. — Ну, тогда считай, что я проверила тебя на прочность. Мне как раз нужен такой преданный и безнадежно влюбленный человек. Дима мой друг тоже, и я бы не хотела его предавать. Спокойной ночи!

Саша взяла бутылку и направилась в спальню. Там сделала несколько глотков, разделась, выключила свет и легла в постель. Она вдруг захотела отомстить Аркаше. Сейчас он осознает свою ошибку, придет к ней, а она прогонит его поганой метлой. Око за око, облом за облом… Но Аркаша так и не появился, и засыпать ей пришлось в грустном одиночестве. С надеждой на то, что в деловых вопросах он ее так не подведет. 

Глава 3

Один двор остался за спиной, другой, дальше — пешеходный переход через улицу, магазин, в котором должен быть рабочий выход. Но еще в магазине было витринное окно, через которое можно увидеть преследователя.

За этим окном Лариса и встала, глядя в ту сторону, откуда пришла. Вроде бы и не видно ничего подозрительного, но уйдет она все-таки через черный ход.

Если бы Годовиков наблюдал за ней, то еще больше поверил бы в себя. Он хотел сделать из нее законченную наркоманку и добился своего — во всяком случае, так можно было подумать, глядя на нее. Движения нервные, суетливые, в какой-то степени хаотичные. Да и не движения это, а метания…

А Годовиков мог наблюдать за ней. Ведь не зря же следователь вдруг изменил ей меру пресечения, неспроста Левшин взял ее вину на себя. Для того ее и вытащили на свободу, чтобы убить. В принципе, это можно было бы сделать и в тюрьме, но ее труп мог вызывать массу вопросов, а вот если она просто бесследно исчезнет… Да, для того ее и выпустили, чтобы затем похитить, вывезти в лес, там убить и закопать. А может, Годовиков хочет отнять у нее пятьдесят миллионов, это просто — достаточно поставить подпись под отказом. Сначала ее разведут на деньги, а потом убьют.

Только Лариса не хочет умирать. Это желание жить и удержало ее от соблазнов, а заодно и сила воли окрепла. Так и не проглотила она ни одной таблетки, хотя до самого последнего момента продолжала изображать из себя жертву наркотрафика. Только зря она старалась: Годовиков изменил свою тактику и выманил ее на волю.

Только и тут Лариса обхитрила его. И минуты она не простояла у ворот изолятора, сразу же задала стрекача. Бежала, не разбирая дороги, путала следы. И в конечном счете оказалась в магазине, в котором и смогла перевести дух.

Похоже, никто за ней не гнался, значит, ей удалось уйти от преследования… Но что делать дальше? Дом на Рублевке наверняка оккупирован Сашей, и туда соваться никак нельзя. Да и Годовиков может отправить туда своих людей. Есть еще небольшой коттедж на берегу Истринского водохранилища, две квартиры в Москве, но все это жилье уже принадлежит Непушкиной, как называл Сашу Макс, будь он неладен, этот придурок. Как бы не напороться на эту стерву, когда она будет объезжать свои владения. И гостиницу не снимешь, хотя наличные пока есть. В отеле спрашивают паспорт, а Лариса не должна была светить свою фамилию. Да и в лицо ее запомнят, что также опасно…

И на личных банковских счетах у нее были деньги. Много денег. Там и та сумма, из-за которой она может погибнуть, и три миллиона с маленьким хвостиком своих собственных сбережений. Она ведь не исключала, что может остаться на бобах, поэтому и готовила себе соломку, выпиливала ее из тех капиталов, которые доверил ей Макс. С каждого проекта по нитке, вышло на хорошую рубашку… Но у нее нет карточек ни к одному счету, чтобы получить ключ к деньгам, надо обращаться в банк, а там ее могут ждать. В принципе, определенную сумму можно будет обналичить через филиал банка, но где гарантия, что кассир не оповестит ее преследователей? «Совгоснефть» очень серьезная структура, и у нее очень большие возможности.