Впереди появились размытые силуэты построек какого-то поселка. Еще через пять минут дорожный указатель сообщил, что мы въезжаем в поселок Тихий. Хорошее название для места высадки нашего заложника. Мы ехали по трассе вдоль полуразвалившихся домов умирающего поселка. Покосившиеся заборы, пустые глазницы разбитых окон.

— Надеюсь, вы меня высадите здесь? — спокойным голом спросил полковник Хрохмин. — Или уже передумали?

— Да, Владимир Леонидович, здесь мы расстанемся, подтвердил Акулов, выезжая на поселковую площадь и останавливаясь рядом со стекляшкой придорожного кафе. Несколько местных старушек выкладывали на табуретки, служившие им прилавками, незамысловатый товар: яйца, творог, домашнее молоко.

— Купить парного молочка на дорожку? — спросил Андрюха, зевая и разминая плечи.

— Дома будешь пить молоко, — ответил я, выбираясь из салона, затем открыл переднюю дверцу и помог Хрохмину Вылезти из автомобиля. Оказавшись на твердой почве, полковник молча повернулся ко мне спиной, демонстрируя связанные кисти.

После того как я освободил его руки от пут, милиционер, разминая суставы, насмешливо спросил:

— «Наган» отдашь? Именное все-таки оружие.

Я тоже улыбнулся:

— Не думал, что вы, Владимир Леонидович, красный чеченский командир Исмаил Ваханов.

Улыбка сползла с губ Хрохмина, лицо стало грозным.

— Верни «наган», это боевой трофей.

— Ну, — я пожал плечами, — у трофеев такая судьба — переходить из рук в руки. От побежденного к победителю.

Ответ был ловушкой, я ожидал, что полковник что-то предпримет, но он не поддался на провокацию. Черты его лица смягчились. Хрохмин грустно улыбнулся и негромко Произнес:

— Отчаянный ты черт, капитан.

— Бывший капитан, — ответил я, будучи по-прежнему наготове.

Но полковник не собирался нападать. Сунув руку в карман, он небрежно бросил:

— Не забывай о моем предупреждении, — и, круто повернувшись, зашагал к деревенскому кафе.

Я сел рядом с Андрюхой и, указав ладонью в направлении Екатеринбурга, сказал:

— Поехали.

«Блейзер» сорвался с места и, увеличивая скорость, понесся прочь из поселка Тихий. Вскоре мы проскочили указатель с красной полосой.

— Надо было убить гада, — раздалось за нашими спинами.

Мы одновременно оглянулись назад. Забившись в угол, там сидел насупившийся Картунов. Он сейчас был похож на загнанную крысу. По-видимому, в отличие от нас с Андрюхой, он прекрасно представлял, что угрозы начальника хребтовской милиции не пустые слова.

— Надо было его прямо здесь кончить, — снова проговорил вице-мэр.

Мы с Андрюхой переглянулись, а затем Акулов произнес:

— У вас, Вадим Григорьевич, еще будет уйма возможностей. Приедете в Москву, через свои каналы найдете исполнителей, и они выполнят эту вашу прихоть.

— А вы? — не унимался наш клиент (совсем оборзел козел).

— А мы, Вадим Григорьевич, не по этому делу. Мы даже как будто наоборот, защищаем людей. Вроде как телохранители по контракту. — Голос Андрюхи звучал спокойно, даже насмешливо.

— Наоборот, — передразнил Картунов.